— Вы друг Мики Фрейзера? — спросили его.
— Нет.
— В каких отношениях вы были с ним?
— Никаких отношений. Он просто время от времени делал для нас кое-какую работу. Внештатно.
— Почему вы пошли к нему?
— Он не отвечал на звонки.
— Это ваша обычная практика — идти домой к людям, работающим на вас, если они не отвечают на звонки?
— Видите ли, я авансом выдал ему некоторую сумму. И хотел знать, насколько он отработал эти деньги.
— Как вы познакомились с Мики? — прозвучал следующий вопрос. — Вас кто-то представил друг другу?
Купер назвал имя своего прежнего редактора из воскресного журнала, подумав, что следующим, кому позвонят, будет именно он.
Под градом вопросов он начал терять контроль над ситуацией, и это все больше тревожило. К тому же от усталости он начал запинаться, что только усиливало подозрительность. А что ему было сказать? Он ничего не знал о личной жизни Мики, как и о том, на кого еще работал нанятый им детектив. На квартиру Мики он пришел в первый раз, по другим его адресам тоже не бывал. Рассказав немного об обществе «Справедливость» и деле Шона Фаррелла, Купер с облегчением почувствовал, что расследование убийства десятилетней давности полицейским показалось маловероятным мотивом для убийства — возможно, у Мики были другие, более серьезные дела, над которыми он работал. Купер уцепился за эту мысль, пока его продолжали допрашивать, и решил ее придерживаться.
Он снова налил себе водки, но пить не стал. С бутылкой под мышкой и стаканом в руке вышел из квартиры Софии и спустился в офис. К своему удивлению, он застал там Еву. Хотя чего удивительного, она же предупредила, что приедет через пять минут.
— Дверь была не заперта, — сказала она без всяких предисловий.
— Нуда. Я оставил ее открытой, чтобы никто не подумал, будто я закрылся изнутри.
— Я не об этом. Дверь с улицы была не заперта.
Купер непонимающе уставился на нее. Потом догадался, о чем она. Самого его вопросы безопасности волновали меньше всего.
— Иногда она плохо закрывается, а может, это я, когда входил, не закрыл как следует. О’кей?
— Вы в порядке?
Снимая пальто, Ева окинула его беглым взглядом. Похоже, она собиралась задержаться у них на некоторое время, что его вовсе не радовало. На ней был отлично сидящий брючный костюм темно-серого цвета, и он мысленно полюбопытствовал, с чего это мисс Уэст так разоделась на ночь глядя.
— Слегка потрясен, но не взволнован[3], — изрек он с дежурной улыбкой.
Фраза должна была поднять настроение, но либо Ева не врубилась в смысл, либо просто не знала, откуда это, — во всяком случае, на ее лице ничего не отразилось. Интересно, она когда-нибудь улыбается? С красотой просто беда. Красивые и умные женщины относятся к себе слишком серьезно.
