— КОНТРОЛЬНАЯ ВЫШКА, Вашингтон! Говорит капитан Турецкой народно-освободительной армии Гусейн Джакыр, борт самолета Париж — Вашингтон! Как вы меня слышите?
Диспетчер Кейт Эстес, готовившийся сдавать смену, вздрогнул, нервно повел головой чуть в сторону, не выпуская из виду темно-зеленого экрана со светящимися белыми точками.
— Не понял, борт Париж — Вашингтон, повторите, пожалуйста, — произнес он без запинки, хотя ему уже все было ясно.
— Контрольная вышка, Вашингтон! Говорит капитан Гусейн Джакыр, борт Париж — Вашингтон. Самолет захвачен членами Турецкой народно-освободительной армии. Все переговоры с властями после посадки. Прошу очистить стоянку для самолета, в радиусе ста метров вокруг нас не должно быть ни людей, ни автомобилей. Машина «следуй за мной», сразу после того как проведет нас, немедленно уезжает. Как поняли?
— Говорит контрольная вышка, Вашингтон. Вас понял, сейчас сообщу ваши требования начальнику аэропорта. Вы хотите что-либо сказать еще?
— Нет, конец связи, — произнес голос с резким иностранным акцентом, хотя вся речь говорившего была построена без единой грамматической ошибки.
— Конец связи, — повторил Эстес.
Подождав еще несколько секунд, он вызвал начальника аэропорта и руководителя службы безопасности. Потом достал из заднего кармана носовой платок и вытер лоб. Странное дело: лоб был совершенно сухим. Через минуту в комнате появились оба.
— Эстес, сменяйтесь. Вы нам нужны. — Начальник аэропорта произнес это сразу, как только руководитель службы безопасности закрыл за собой дверь.
Собственно говоря, Эстес уже мог идти. Его сменщик уже «вчитался» в точки на экране, где еще не был обозначен «борт Париж — Вашингтон». Майк пересел в его кресло, а Эстес, бросив взгляд на зеленый экран, повернулся к тяжело дышавшим после вынужденной пробежки мужчинам.
— Гусейн — кто? Турок? — Начальник службы безопасности Питер Уэбб левой рукой нервно крутил серебряный перстень на безымянном пальце правой.
— Да, сэр. Турецкая народно-освободительная армия. Он сказал: «Капитан Гусейн Джакыр» — и отложил все переговоры до приземления. Я думаю, что сейчас в самолете порядок. Они все скажут на земле.
— Потребуют заправиться, будут угрожать взрывом, станут говорить… О чем? — очень медленно добавил начальник аэропорта. — Хорошо, пока не будем их вызывать, подождем. Боже, только бы посадить их без мертвецов! Он ничего больше не сказал?
— Нет, сэр. Мне кажется, не надо их сейчас дразнить. Может, там действительно порядок.
