В 1861 году состояние здоровья великого украинского поэта резко ухудшилось. 9 марта друзья поздравили его с 47-летием, а ранним утром следующего дня он скончался.
В одном из последних залов музея, заполненных произведениями Т. Г. Шевченко, я увидал гравюры, экспонировавшиеся им в 1860 году в Академии художеств. За эту выставку ему присудили почетный диплом члена Академии, который хранится под стеклом одной из витрин.
Под конец своего продолжительного пребывания в музее я вхожу в зал, экспонаты которого связаны с кончиной поэта. На мгновение приостанавливаюсь. Кто-то тихо произносит: «Тарас!» Я невольно вздрагиваю.
В помещении царит полумрак. Когда глаза привыкают к нему, я замечаю на небольшом возвышении посмертную маску поэта. Перед ней — дети, несколько групп пионеров, окруживших сотрудницу музея, лет сорока, и с любопытством слушающих ее. Только одна из стоящих с краю девочек лет двенадцати невнимательна. Какой-то курносый парнишка дразнит ее, и она сердито грозит ему кулаком. Мне становится ясно: так вот он, Тарас, чье имя я только что услышал.
Сотрудница музея, ничего не замечая, продолжает свой рассказ:
— …Он прожил всего 47 лет. Из них 24 года был крепостным и десять лет — ссыльным солдатом. Трудно сказать, что для него было ужаснее. Последние тринадцать лет великий поэт находился под неусыпным надзором полиции. На следующей картине вы видите похороны Шевченко на Смоленском кладбище в Петербурге.
Она переходит к следующему полотну и продолжает:
— Его друзья добились разрешения перевезти останки поэта на Украину. На этой картине художник изобразил прибытие гроба с телом Шевченко на родную Украину…
Сотрудница нажимает на кнопку, и раздается торжественно-приглушенная музыка, под которую она начинает проникновенно читать знаменитое «Завещание»:
Как умру, похороните
На Украйне милой,
Посреди широкой степи
Выройте могилу,
Чтоб лежать мне на кургане
Над рекой могучей,
Чтобы слышать, как бушует
Старый Днепр под кручей.
И когда с полей Украйны
Кровь врагов постылых
Понесет он… вот тогда я
Встану из могилы —
Подымусь я и достигну
Божьего порога,
Помолюся… А покуда
Я не знаю бога.
Схороните и вставайте,
Цепи разорвите,
Злою вражескою кровью
Волю окропите.
И меня в семье великой,
В семье вольной, новой,
Не забудьте — помяните
Добрым, тихим словом.
Притихли дети. Не шелохнется маленький курносый Тарас. Широко раскрыв глаза, все внимательно вслушиваются в слова, звучащие под торжественную музыку.
Звучит последний аккорд, экскурсовод обращается к пионерам:
