Увидеть узбечку в качестве чемпионки в парашютном спорте или велосипедистки-рекордсменки? Действительно, аксакалам было от чего разинуть рот!
Однако прежде всего приобщение к экономической жизни, разрушив старые перегородки, открыло женщинам другие горизонты и сделало их полноправными гражданками. Чтобы сломать имевшиеся колебания (часто закамуфлированные различными предлогами), руководителей предприятий обязывали нанимать определенный процент женской рабочей силы. По данным 1927 года, среди рабочих имелось 183 туркменки. В следующем году их становится 251. В 1940 году — за год до гитлеровской агрессии — их уже 12 тысяч. Спустя несколько месяцев после начала войны это число возрастет до 56 тысяч. Отныне круг разорван и женщины займут свое полноправное место в экономической, научной и политической жизни своих республик. В 1981 году они составляли 46 процентов всех трудящихся промышленности Узбекистана, 74 процента медицинских работников, 54 процента работников образования республики. По данным переписи 1979 года, 99,6 процента узбекских женщин грамотны, 73 процента имели среднее и высшее (полное или неполное) образование. По тем же данным, из 35 тысяч научных работников республики 12 тысяч — женщины. Они принимают широкое участие в органах управления: в феврале 1980 года они занимали 178 мест (около 35 процентов) в Верховном Совете Узбекистана, в местных Советах республики они составляли 48,4 процента всех депутатов. Сейчас значительное число женщин занимают высокие государственные посты, как, например, Рано Абдуллаева, секретарь ЦК Компартии Узбекистана по идеологической работе, Сайора Султанова, заместитель председателя Совета Министров, Захра Рахимбабаева, министр культуры Узбекистана… Означает ли это, что у женщин Казахстана и Средней Азии все прекрасно, что у них нет никаких проблем, что неравенство и несправедливость, жертвами которых они были в течение тысячелетий, окончательно забыты, что от предрассудков не осталось и следа? Никто не собирается этого утверждать. И однако именно по этой теме — рыская в газетах в поисках пикантных отголосков ушедших времен, сразу же и в самой резкой форме осуждаемых самими советскими людьми, — вышивают свои причудливые вензеля многочисленные «специалисты», стремящиеся доказать, что, по сути дела, в положении женщин Средней Азии мало что изменилось. Возможно, их пыл поостыл бы, если бы они сравнили нынешнее положение советских женщин с тем, что существует на Западе — в частности в США — где, как каждый знает, борьба за права человека (и женщины!) ведется с неослабевающим накалом. «Вплоть до настоящего времени, — писала по этому поводу Мари-Франс Туанэ, исследовательница из Национального института политических наук, — немногие женщины реально принимают участие в политическом, в частности на выборных должностях, или экономическом управлении. Многие из них работают учителями, но немногие — преподавателями в университетах. Они — медсестры, но не доктора, секретари, но не инженеры. А их зарплата намного ниже той, какую за тот же труд получают мужчины. То же можно сказать и об их продвижении по службе. Даже поправка, принятая законодателями в 1972 году, о равенстве прав мужчин и женщин, до сих пор не ратифицирована»
