Тем не менее в критиках недостатка не было. Среди консерваторов — люди, получившие образование до революции, часть которых под предлогом защиты традиций и национальных ценностей скрывали свою политическую оппозицию революции. Раздавались крики об опасности: реформа, мол, «денационализирует» местное население, оторвет народные массы от их глубоких корней. И кто сможет тогда читать Ибн Сину и Алишера Навои? Те же, кто испытывал влияние «великорусского» течения, были склонны думать, что в этих поисках алфавитов для многочисленных языков страны терялось слишком много времени, энергии и средств. Не проще ли и быстрее широко раскрыть всем народам Азии окна в современный мир, преподавая им один и тот же язык — русский? Такие предложения, однако, высказывались вполголоса. Они шли вразрез с национальной политикой коммунистической партии и с принципом, который не уставал защищать В. И. Ленин: ни малейших привилегий ни для какой бы то ни было нации, ни для какого бы то ни было языка.
Действительность со всей очевидностью опровергла прогнозы и тех и других. Новая письменность не только не отрезала народы от ценностей их прошлого, но, напротив, помогла открыть эти ценности для миллионов мужчин и женщин, которые раньше и не подозревали о величии этого наследия. Отныне они смогли изучать свою историю, своих поэтов, свою культуру. На своем языке люди стали учиться читать и писать с огромным желанием: новый алфавит осваивать было легко. К концу 1939 года уже три четверти населения научились читать и писать.
Одновременно с генеральным наступлением против неграмотности создается всеобщая система образования, при этом главный упор делается на формирование преподавательского состава из всех национальностей Средней Азии. В Ташкенте в 1920 году открывается специальное учебное заведение для молодых киргизов и казахов. Другое — для таджиков — открывается в 1924 году. В Фергане, Андижане, Коканде, Самарканде и других городах организуются ускоренные курсы для подготовки будущих школьных учителей. В Ходженте начиная с 1922 года функционирует специальное учебное заведение по повышению квалификации «мудерес» («традиционных» учителей), которые хотят приобщиться к новым методам. Повсюду создаются начальные школы, и в 1928 году уже 54 процента узбекских детей охвачены школьным образованием. Но только в июле 1930 года начальное образование становится по закону обязательным.
Чтобы подойти к этому, пришлось преодолеть исключительные трудности. Нужно было подготовить тысячи учителей каждой национальности. Необходимо было напечатать школьные учебники на многочисленных национальных языках. Наконец, надо было создать целую сеть национальных школ в многонациональных по своему составу республиках.
