Под ровный гул моторов самолет одолевает бесконечные километры. А внизу, куда только достигает взгляд — степи, потом пустыни, покрытые огромными белесыми пятнами соли, сверкающими на солнце.
Степи, плоские, сухие и голые в это жаркое время года, весной покрываются недолговечным ковром из трав и диких тюльпанов. Сейчас их трудно отличить от пустынь, изрезанных сухими бороздами — следами гигантских высохших рек, потерявшихся в песках еще в незапамятные времена. И в этот пейзаж цвета пригоревшего хлеба, который когда-то оживляли караваны, тратившие не один месяц, чтобы добраться до окраин Китая, врезаны зеркала Аральского моря и озера Балхаш — в царстве зноя и жажды они кажутся нереальными.
Когда самолет приближается к Ашхабаду, Ташкенту, Самарканду, Бухаре или другому городу, поверхность земли окрашивает ярчайшая зелень густой растительности и уходящих за горизонт хлопковых полей, которые радуют глаз и успокаивают, как появившийся после плавания через океан остров.
Намного дальше к югу взгляд путешественника обнаруживает великолепные горные массивы. На всем протяжении южной оконечности Советского Союза — от Каспия и границ Ирана до границ Афганистана и Китая, с запада на восток простираются горные цепи Копетдага, Памира и Тянь-Шаня с вершинами выше 7000 метров. С этих высот фантастическими потоками устремляются в долины питаемые снегами и ледниками реки. Амударья, рожденная из слияния Вахша и Пянджа, которые берут свое начало на Памире, продолжает свой бег на протяжении 1415 километров (от истока реки Пяндж — 2540 км), образуя в конце пути гигантскую дельту в месте впадения в Аральское море.
Сырдарья, другой великий водный поток Средней Азии, берущая начало на Тянь-Шане, оросив своими водами Ферганскую долину, тоже вливается в Аральское море, но севернее Амударьи.
Между двумя реками и окаймляющими их полосами зелени раскинулась пустыня Кызылкум («красные пески»), а за Амударьей, к западу, — огромная, как две трети Франции (350 тысяч кв. км), пустыня Каракум («черные пески»). Она названа так не из-за своего цвета, а потому, что для тех, кто ее когда-то пересекал, она была символом ужаса, страданий и горя.
С гор спускается и река Зеравшан, которая поит Самарканд и Бухару. Ее название означает «несущая золото», но уже давным-давно забыли, что когда-то ее воды действительно несли золотые песчинки.
