«…и в слезах
Моей судьбе отказано не будет».
За сценой раздавался шум, появлялась королева Изабелла. Раймонд бежал, Иоанна сдавалась в плен королеве; Мария Николаевна безропотно протягивала руки, чтобы на них наложили цепи несмело подходившие к ней солдаты. Без дрожи, без страха она говорила королеве:
«Я пленница твоя; реши мой жребий».
Смерть ее не пугала, и только когда королева приказывала вести ее в лагерь прямо к Лионелю, у нее вырывался вопль ужаса:
«К Лионелю?
Нет, лучше умертви меня».
В следующей сцене Дюнуа, все время хранивший уверенность в невиновности Иоанны, пораженный известием о том, что Иоанна в плену, обращался к воинам с призывом спасти Иоанну. Тут наступал один из любимейших театральных моментов московской публики: А. И. Южин играл Дюнуа с огромным подъемом и блеском. Его голос, манера декламировать – все как нельзя более подходило к этой роли:
«…К оружию! бей сбор! все войско в строй!
Вся Франция беги за нами в бой;
В залоге честь; поругана корона;
Разрушена престола оборона;
В руках врага палладиум святой;
Все за нее; всей крови нашей мало.
Спасти ее во что бы то ни стало!»
Публика загоралась его волнением и едва давала ему кончить. Пафос зрителей разрешался невероятными аплодисментами: восторг зрителей, вызванный игрой актера, трудно было отграничить от восторга, вызванного самой пьесой, нельзя было определить, оттого ли неистовствует публика, что так замечательно играл А. И. Южин, или оттого, что она сама хотела бы ринуться на помощь Иоанне.
Наступала кульминационная сцена трагедии. Башня. Наверху ее – бойницы, налево от зрителя, на ступенях возвышения, прикованная к стене, сидела Иоанна. Искупление свершилось. Иоанна нашла себя. Перед зрителями была опять воительница, закованная в цепях, но с горящим взором, с напряженной волей к победе и к свободе, исполненная сил и мужества, владевших ею до ее падения. Она страстно кидала Лионелю:
«Из всех врагов народа моего
Ты ненавистнейший мне враг…»
Она, как власть имеющая, предлагала ему велеть полкам освободить ее отчизну, сдать ключи французских городов и заключить мир с французами. Твердо и убежденно произносила она: «Франции не одолеть».
Входил поспешно один из военачальников, предлагая Лионелю скорее строить полки в сражение, и сообщал о французах. С торжеством Мария Николаевна восклицала:
«Идут, идут! теперь вооружись,
Британия!..» –
и на угрозы Фастольфа восторженно отвечала:
«Пускай умру – народ мой победит…»
