И вы, мсье Берлиоз.
Ведь у песни народной
Ритм и склад есть природный,
Под нее усидеть ты
На месте попробуй!
Америки юность
В ритме этом живет,
В ритме этом надеется,
В ритме этом поет.
Народная песня американская
Обжигает, как виски,
Куда там шампанскому!
[22]Вот для этих стихов, порой написанных очень искусно, а порой просто профессионально, Гершвин написал отличную музыку, где хор на словах "Наша песня не в шутку. " делает стремительную модуляцию из фа мажора в си-бемоль мажор.
Дальнейшая судьба этой песни такова: не сумев достичь Нью-Йорка, она так и не прозвучала на Бродвее. И больше не звучала нигде. Прошло почти сорок лет со дня ее премьеры, прежде чем она была опубликована и записана на пластинку, — но даже и тогда она не произвела особого впечатления. Многие страстные поклонники Гершвина до сих пор даже и не подозревают о ее существовании.
Когда мюзикл "Сначала дамы!" играли в Питтсбурге, среди тех, кто находился в зрительном зале, был еще совсем юный Оскар Левант. Левант, естественно, никогда не слышал о Гершвине. Поэтому сначала все его внимание было сосредоточено на зажигательных песнях Норы Бэйес. Вскоре он поймал себя на том, что жадно прислушивается к аккомпанементу. В своей книге "Немного невежества" (A Smattering of Ignorance) он писал: "Мне никогда не приходилось слышать такого живого, незаученного, совершенно свободного и изобретательного исполнения, при том, что нисколько не нарушалась архитектоника всего сочинения".
Во время этих гастролей Гершвин писал Максу Эйбрамсону из Кливленда:
Болдуин Слоун (автор мюзикла "Сначала дамы!") сообщил мне о том, что он получил гонорар в 400 долларов из Трентона и Питтсбурга. Вот это да! Почему это написал не я, и не он делал лишь вставные номера? Он получает три процента от общего дохода… Я думаю, что в программке у мисс Бэйес указано мое имя как автора вставных номеров. Если это так, я буду ей очень обязан, так как для меня страшно важно сейчас попасть в избранный круг композиторов в Нью-Йорке… А если говорить серьезно, я собираюсь писать мюзикл. Вопреки тому, что сказал мне Дж. К. [Джером Керн].И наши гастроли, и Б. Слоун, и его гонорары — все это внушает мне уверенность в своих силах и вдохновляет. Я собираюсь начать работу над ним как только вернусь в Нью-Йорк.
Отношения между Гершвином и Норой Бэйес не складывались. Его "творческий" подход к аккомпанементу ей не нравился. Особенно раздражали ее импровизированные контрапункты к основной теме, новая ритмическая трактовка фразы или неожиданные переходы в другую тональность. Однажды Гершвин наотрез отказался изменить по ее просьбе что-либо в одной из своих песен. После этого работать вместе они не могли. Когда самоуверенная дама гордо заявила, что даже Берлин и Керн вносили изменения в свои песни по ее просьбе, Гершвин сказал: "Мне нравится песня в том виде, как она есть".
