В тот судьбоносный день я был на озере Альбано. Внезапно нашу созерцательную тишину потревожило сообщение на информационном табло: разрушена Берлинская стена, правительства Восточного блока сыплются, словно костяшки домино. В день нашего возвращения в Рим мы увидели большую программу местного телевидения — телеканал христианских демократов транслировал торжественную благодарственную мессу в честь «бархатной» чешской революции. Отслужил ее девяностолетний кардинал Томашек. В первом ряду, словно католические король с королевой, восседали Вацлав Гавел с супругой. Он только что стал президентом, а она — первой леди. Мир изменился. Перед Рождеством итальянские газеты, как и все мировые ежедневные СМИ, опубликовали на первых полосах отвратительные цветные фотографии с трупами супругов Чаушеску. Коммунизм умер, и его влияние на итальянскую политику, проявившееся после окончания Второй мировой войны, ушло в прошлое.
Опасаясь итальянских коммунистов, Вашингтон и Ватикан делали все, чтобы не допустить переворота. На протяжении послевоенного периода США помогали итальянской экономике, вливая в нее миллиарды долларов, а Ватикан, все еще пользовавшийся моральным авторитетом, прилагал усилия, чтобы христианские демократы оставались доминирующей фракцией правительства. В 1960— 1970-х годах политическая ловкость рук привела к включению в коалицию Социалистической партии. Уменьшение поддержки христианских демократов в 1980-х годах ознаменовалось ранее немыслимым сближением с Итальянской коммунистической партией. Традиционная итальянская политика трансформизма привела к тому, что с тех пор получило название «партократия», — правлению партий. Каждая партия пропорционально национальной поддержке и статусу внутри правительства «колонизировала» государство и его иностранные деловые интересы на пятьдесят с лишним лет. Часть этой «колонизации» заключалась в разделе политических сфер влияния, позволяющих не только распределять контракты и собирать прибыль через государственные субсидии, но также управлять развитыми патронажными структурами, занимавшимися сбором голосов и подбором кандидатов. Механизм этот был отлично смазан: деньги поступали из государственных источников с плохо проведенным аудитом; мафия и связанные с ней группы почти открыто прокручивали миллиарды лир, добытые в черной экономике. Настоящий вклад в экономическое чудо страны вносили отдельные личности. Став пятой в списке богатейших страной мира и опередив в этом отношении Великобританию, Италия с гордостью принимала участие в саммитах «семерки».
