— Настенька! — сказал фотограф умоляющим голосом. — Вы — героиня, и мне надо вас снять для газеты. Ради бога, успокойтесь!
— Конечно, — рыдая, проговорила девушка, — вам хорошо говорить, а мне больно, мне руку жалко! Не буду я успокаиваться!..
— Снимайте! — нетерпеливо сказал Гайдар. — Снимайте скорее!
— Пленка не очень сильная, а свет слабоват, — сказал фотограф. — Подождите, я сделаю еще один снимок.
Он снял плачущую Настеньку, ушел и долго возился, перезаряжая аппарат. Наконец все было готово. Фотограф на цыпочках отправился опять к Настеньке. Настенька не плакала. Она глядела в окно и пила с Гайдаром чай. Каким-то чудом, одной рукой она сумела туго-натуго заплести косы и даже надела чистый белый воротничок.
Фотограф в недоумении остановился в дверях.
— Снимайте, — сказал Гайдар, улыбаясь. — Ничего не поделаешь.
Такова история двух знаменитых портретов Настеньки Волковой, знатного человека на Юго-Западной железной дороге.
Очерк «Как мы нашли комсомольскую правду», судя по письмам Гайдара, был им послан с фронта в редакцию. Напечатан он не был — видно, затерялся на трудном военном пути.
★
Миновав Триполье, машина быстро свернула в сторону.
Гайдар, расстелив на коленях карту, сидел рядом с шофером. Он уже воевал здесь, на Киевщине, и лучше других знал эти места.
— Вот здесь, — говорил он, показывая на заросший крапивой буерак, — они у нас замучили трех курсантов.
— Фашисты? — спрашивает шофер Ваня.
— Гайдамаки, — сказал Гайдар. — Это было еще в гражданскую войну. Петлюровцы… Давай направо…
Машина послушно сворачивала целиной на ближний проселок.
— Вот здесь, — говорил Гайдар, — они у нас убили комиссара…
— Гайдамаки? — спрашивал Ваня.
— Нет, — отвечал Гайдар, — немцы. Оккупанты генерала Галлера. Они тогда тоже погуляли по Украине и еле унесли ноги… Давай налево…
— А вот здесь, — через полчаса говорил он радостно, — меня стукнули прикладом по башке. Вот на этой самой поляне. Но зато и мы им наклали по первое число.
— Немцам? — спрашивал Ваня.
— Да нет же, — говорил Гайдар. — Каким немцам! Атаману Зеленому и его хлопцам… Давай прямо, дружок, и подбавь газу. Дело идет к вечеру, а худо сейчас ночью в этих местах.
Солнце садилось. Удивительно чистым, прозрачножелтым светом были озарены поля и перелески.
— Не верится, что здесь она, под Киевом, вражья сила, — сказал Ваня. — Тихо…
Гайдар, будто не слыша, склонился над картой.
— Триста шестой полк остановился левей, — бормотал он. — Здесь должны быть речка и мост… Тишине не верь…
