Эти вести с быстротой молнии распространились по городу, и теперь все только и говорили о военных планах короля Али. Правда, более рассудительные не верили, что он питал враждебные намерения по отношению к Борну, ибо считали его слишком умным, чтобы без настоятельной необходимости прервать проводимые им внутри страны преобразования и начать вне ее борьбу, исход которой все же оставался сомнительным. Однако никто не мог отделаться от некоторого чувства тревоги. С тех пор как отец и предшественник короля Али, Мухаммед Шериф, не имея другого повода, кроме происков одной придворной группы в Куке, надеявшейся с помощью внешних сил вернуть к власти свергнутую династию, 22 года назад напал на Борну и в общем одержал победу>1, отношения между этими соседними странами — и без того прохладные и натянутые после столкновений за Канем (колыбель державы Борну) — приняли почти враждебный характер. Жители Борну, принявшие благодать ислама чуть ли не на пятьсот лет раньше своих соседей, были преисполнены высокомерия культурного народа по отношению к варварам. Последние же, осознав при сильном правлении свою юную мощь и исполненные воинственного духа, презирали затхлую атмосферу и малодушное придворное окружение соседней державы.
Заносчивые и неуживчивые вассалы шейха Омара старались расширить трещину между Борну и Вадаи. Недовольные там и здесь искали повода к интригам и выдумывали или распространяли неприязненные высказывания правителей и сановников. Вот почему, несмотря на противоположное мнение спокойных и рассудительных людей, двор и народная масса были охвачены страхом, как бы тщеславие и воинственное настроение не привели короля Али к открытым враждебным действиям против Борну. Чем более расплывчатыми были возникавшие слухи и сообщения, тем шире распространялось чувство неуверенности и тревоги, особенно в высших кругах.
Известия сначала поступали так редко, что через две недели после прибытия саламат мы все еще не знали, пойдет ли речь о Багирми или о Борну, присутствует ли лично король Али в своих войсках, дошло ли уже дело до сражений и тому подобное. А ведь расстояние до Масеньи, царской резиденции Багирми, равнялось всего десяти дням пути, который проходил по довольно густо заселенной местности. Достоверным казалось лишь то, что король Багирми Мохаммеду укрылся со своим войском и значительными припасами за стенами столицы в ожидании осады, тогда как верховный военачальник Вадаи,
