Кое-где громадные, достигавшие пятидесяти футов высоты, кактусы поднимались ввысь и казались гигантскими пальцами, указывающими в небо.
Журчащий ручей быстро несся по скалистому ложу, и на берегу его Томсон выбрал для стоянки открытое, поросшее травою местечко под высоким мадроньо.
Томсон был прекрасным поваром, и его товарищи оказали должную честь его стряпне. Подкрепившись, все улеглись у лагерного костра, тепло завернувшись в одеяла и плащи; по сон их часто прерывался, и их беспокоили странные звуки ночи. Над их головами, в ветвях мадроньо угукала сова; на утесах глухо лаял горный волк, сбрасывая лапами через край ущелья валуны; нередко через поросль доносился топот каких-то крупных животных, — вероятно, это были олени, привлеченные мерцающим огнем лагерного костра.
Затем последовал короткий период жуткой тишины, и вдруг тишину эту прервал низкий басистый рев. Рев то повышался, то понижался и, наконец, обратился в резкий визг. Рев этот напугал юношей и заставил их схватиться за оружие. Они тщетно пытались рассмотреть что-либо среди непроницаемого мрака.
Странный звук вдруг перешел в тихий жалобный стон и замер среди горных вершин.
— Томсон, — проговорил прерывающимся голосом Ларри, — вставайте же! Если это животное придет сюда, нужно быть наготове…
Томсон перевернулся на другой бок, сбросил одеяло и плащ и разразился громким хохотом.
— Это?.. Вот это?.. Ах, Ларри, да ведь это только мартышка-ревун, поющая свою ночную серенаду!..
XIII. Поиски сокровища Чико
На третий день после полудня наши путники добрались до возвышенного плато, и Пипо сообщил, что они уже находятся недалеко от Чалпанчинго.
К закату солнца маленький отряд выехал на прелестную равнину, обильно орошенную каналами. Проехав по хорошо вымощенной дороге между изгородями из высоких розовых кустов и герани, он скоро очутился на улицах города.
Путники нашли себе приют в уютном маленьком домике с балконом, выходящим на площадь, всю заросшую чудесными благоухающими розами. Забраться в чистую постель после долгого путешествия казалось необычайно приятным, н, когда они легли спать, Ларри заметил, лениво позевывая, что он охотно остался бы здесь навсегда.
*
"В десяти милях… к западу… от Чилпанчинго…" — слова эти глубоко засели в памяти Роберта. Десять миль — всего тридцать километров отделяли их теперь от сокровища!
Ни юноши, ни Томсон ни о чем не сказали Пило. Он знал только об их желании добраться до места, лежащего у истоков небольшой горной речки в десяти милях к западу от Чилпанчинго. Да он и не ломал голову по этому поводу и, не задумываясь, поехал впереди остальных, как делал это всегда.
