У юноши была хорошая обувь, несколько серебряных монет в кармане и надёжный клинок сбоку. Что ещё можно от жизни желать! Конан из Киммерии ещё раз потряс головой, отгоняя навязчиво-путанные воспоминания, и уверенным шагом направился к нагорному плато, над которым возвышались контуры башен Махраабада.
* * *
— Миндаль! Солёный миндаль! Очищенный миндаль! Миндаль в сахаре! Купите миндаль!
— Стой, свинья! Эй! Засранный глупец!
— Свежий инжир! Апельсины! Лимоны! Плоды граната!
— Сколько хочешь за шаль? Десять рупий? Бессовестный обманщик, жулик! Столько денег за кусок шёлка? Выглядит, словно в него завертывали больную ногу твоей мамаши!
— Будущее, господин, прочту по руке твоё будущее!
Черноволосый варвар ловко пробирался между караванами верблюдов из южных пустынь, погонщиками скота и лавочками, переполненными товарами всех видов. Здесь предлагала ароматные золотистые финики, мелкие сладкие лимоны и сочный виноград загорелая женщина с фермы, чьи прелести были очень хорошо видны благодаря глубокому декольте. Возле неё пронзительно кричала, зазывая торговцев, сморщенная старуха, согнувшаяся над лукошками с фисташками, миндалем и лесными орехами. Чуть дальше сосредоточенно трудился над колодой из здорового ясеневого дерева немного сгорбившийся мужчина с долотом в руке, отрепетированным приёмом готовый схватить за рукав первого же прохожего, заинтересовавшегося его резьбой, чтобы начать с ним торговаться. Напротив, прислонившись к столбу, стоял купец в типичной для туранцев феске на обритой голове и заманчиво-навязчивым голосом предлагал кхитайские разноцветные шелка и белоснежные вендийские кружева. Северянин на миг застыл, остановившись у ограды с чистокровными жеребцами и восхищенно оглядывая породистых зверей. Пристально и жадно он вслушивался в пламенные речи продавца лошадей, наслаждаясь мыслью о том, что ночью возвратится сюда, чтобы выбрать коня даром.
— Достойные мужчины, прелестные леди! Весёлые юноши, добродетельные девы! Ближе, ближе, подходите ближе! Послушайте трогательную историю о грешной любви и ужасающем убийстве купеческой дочери, которая произошла на самом деле и которую пред вами сегодня добросовестно разыграет странствующая группа актёров Таураса! — звонкий сочный бас мужчины неудержимо разносился над всем рынком, привлекая всеобщее внимание.
Коренастый комедиант с квадратным подбородком, широко расставив ноги и легко удерживаясь на бричке, которая служила ему временным импровизированным помостом, ударил по струнам мандолины. Он прикрыл впалые глаза, и его голос набрал еще большую силу, дополняя мелодию чистый напевом:
