ОЛИВЕР. И ты тоже, милая… Если нас ждет удача, мир назовет нас героями, и на этом старом доме будет развеваться флаг.
МАРТА. А если неудача?
ОЛИВЕР. Неудача? Тогда большинство из нас погибнет, а те, кто останется в живых, повиснут между небом и землей.
МАРТА (целует его). Оливер, у меня будет ребенок.
ОЛИВЕР. Наше дитя, зачатое в краю рабства, — наше дитя доживет до тех дней, когда этот край станет свободным краем свободных людей. Я клянусь тебе в этом, Марта. Жизнью своей клянусь… Тсс! (Напряженно прислушивается). Ветерок пробежал, вот и все.
МАРТА. Листья задрожали.
ОЛИВЕР. В воздухе потянуло холодком.
МАРТА. Тучи совсем черные.
ОЛИВЕР. По ту сторону гор идет дождь. Еще минута — и пойдет у нас.
МАРТА. Вот и первые капли. Скорей. Бежим.
ОЛИВЕР. Бежим.
Пока они бегут к дому, свет на площадке, изображающий сад, меркнет, и освещается площадка, изображающая ферму. Гроза бушует вовсю, то и дело гремит гром. Неподвижная группа оживает.
КЕЙДЖИ (очень громко). Слушайте все! Можно кричать. Шуметь. Гроза перекроет все звуки. Шумите что есть силы. Гром будет нам защитой.
>Под тяжкие раскаты грома и шум ливня в комнате творится несусветное: все кричат на разные голоса, кто-то пронзительно верещит, кто-то пускается в пляс под поросячий визг, одни кукарекают по-петушиному, другие мяукают, мычат и так далее, подражая разным животным; раздается лихой посвист, четверо затевают строевые занятия, дурашливо гаркая: «Нале-ву! Шагом марш! Напра-ву! Кру-гом! Рота, смирно!» Один, схватив оловянную кружку и миску, как сумасшедший колотит ими друг о друга, некоторые, разделившись парами, борются. Один из мужчин негромко запевает «Лорену»[1], другой подхватывает, за ним — третий, четвертый, и постепенно поют все. Гроза начинает стихать.
Не так громко. Гроза проходит.
>Пение замирает.
Все успокоились.
>Полная тишина. Мужчины обмениваются внимательными взглядами.
ТИДД. Я пошел спать.
>Мэри зажигает свечи и раздает их мужчинам, которые выстраиваются в очередь на чердак, так что каждый второй или третий в очереди стоит со свечой в руке. Процессия движется наверх, в молчании, словно бы совершая религиозный обряд. Стоит глубокая тишина.
ОЛИВЕР (последний в очереди). Спокойной ночи, Марта. Храни тебя господь.
МАРТА. Спокойной ночи.
>Джон Браун знаком подзывает к себе Кейджи и Стивенса. Все трое выходят на полуосвещенную площадку авансцены и застывают в неподвижности.
МЭРИ (держа в вытянутых руках рубашку). Bот рубаха, которую прожег Тидд.
