СТОУН. А как с доказательствами? Можете ли вы добавить что-нибудь новое? Ясные, конкретные доказательства?
МАРШАЛЛ. Нет, не могу.
СТОУН. Располагаете ли вы какими-нибудь новыми фактами?
МАРШАЛЛ. Нет, не располагаю.
>Начиная с этого момента и вплоть до соответствующей ремарки, Маршалл и Стоун говорят, не слушая друг друга. Между их репликами интервалов нет.
СТОУН…Это могли бы быть новые факты, обнаружившиеся уже после процесса.
МАРШАЛЛ…Теперь уже вас не остановишь. Вы, губернатор Уид, не осмелитесь помиловать его.
СТОУН…Это могли бы быть и старые доказательства, которые он по той или иной причине не привел на процессе.
МАРШАЛЛ…В холодное серое утро, в пятницу, пятнадцатого ноября тысяча девятьсот пятнадцатого года, когда пули изрешетят грудь Джо Хилла, вы, возможно, попытаетесь уклониться от моральной ответственности за убийство, утешая себя мыслью, что совершаете его не сами, а руками наемников.
СТОУН…Это могло бы быть доказательство, которое не было своевременно представлено по причинам процедурного характера.
МАРШАЛЛ. …Но вам не удастся утешить себя. От ответственности вам не уйти. Это вы своей рукой спустите курок! Ибо тот, кто убивает чужими руками, убивает сам.
СТОУН…Но это должно быть доказательство, доказательство, а не общие заверения в том, что он невиновен.
МАРШАЛЛ…Ибо тот, кто убивает чужими руками, убивает сам.
СТОУН…Если вы не располагаете какими-либо новыми фактами, зачем тратить время на эти общие слова? В течение пяти дней дело Джо Хилла будет возвращено в Верховный суд, который вторично вынесет приговор. И он будет казнен в пятницу, девятнадцатого ноября тысяча девятьсот пятнадцатого года.
МАРШАЛЛ. Я слышу гул! Что-то трещит, ломается, рушится, падает, словно старый дом, который вдруг развалился, потому что его годами размывал поток… Стена рухнула. Лев на свободе!
>Члены коллегии помилований уходят, свет гаснет и загорается на другой сценической площадке. Это тюремная камера Джо. Он сидит на табуретке и пишет карандашом в блокноте. Входят Эд и конвойный. Конвойный отходит в сторону и стоит неподвижно.
ЭД. Джо, за стенами тюрьмы собрались тысячи людей. Не только члены профсоюза. Разные люди. Молодые, старые. Бедные и не такие уж бедные. Со всех концов страны. За тюремными воротами — полчища людей. В полночь, как только пробьет двенадцать часов, мы начнем петь. Мы будем петь для тебя, а ты пой для нас.
ДЖО. В двенадцать часов ночи. Пойте. Я буду петь в ответ… Никаких следов Марты?
