>Конвойный уходит.
Мистер Хилл и мистер Маршалл, вы уже получили заготовленный текст нашего решения. Он будет оглашен через несколько часов… Приглашение обвиняемого и истца в Верховный суд штата — необычная процедура. Почему же мы поступили так в данном случае? Интерес к делу об убийстве бакалейщика Хендерсона возрастает с каждым днем. Время сейчас неспокойное, атмосфера накалена, возникают беспорядки. Поэтому мы считаем, что в наших общих интересах следует неофициально обсудить наше решение до того, как оно будет обнародовано. Мы обращаемся не к вам, мистер Маршалл, а главным образом к вам, мистер Хилл. Вам, человеку, далекому от юриспруденции, трудно понять наши соображения.
ДЖО. А что тут трудного? Вы трое подтверждаете решение суда первой инстанции. Я приговорен к смертной казни. Вы хотите, чтобы я был доволен вашим решением?
СТОУН. Я понимаю ваше состояние. Для вас это, конечно, нелегко.
ДЖО. Кто вы? Я вас не знаю.
СТОУН (спокойно). Генеральный прокурор Стоун, заинтересованный наблюдатель.
БИРД. Мистер Хилл, в рамках дозволенного мы сделали все. Наша миссия сводилась к тому, чтобы решить, судили ли вас по закону.
ПЕЙТЧ. Мы тщательно ознакомились с протоколом. Все юридические нормы были строго соблюдены. Все это занесено в протокол.
ДЖО. В протокол! Но ведь мой первый адвокат не защищал меня.
КУЛИ. В свободном обществе каждый человек имеет право выбора, но он обязан нести ответственность за этот выбор. Если обвиняемый избрал плохого адвоката, то это его беда.
ДЖО. Вас послушать — получается так: хотя у меня была негодная защита, сделать ничего нельзя, потому что к протоколу не придерешься. Мне, мол, просто не повезло.
СТОУН. Мистер Кули не говорил ничего подобного. Он сказал, что судьи тоже подчиняются закону и должны быть достойны высокого доверия, которым они облечены.
ДЖО. Я отлично понял, что он сказал. Можете не разъяснять. (Кули). Мое дело велось неправильно. Судите меня снова.
БИРД. Но как же это возможно?
КУЛИ. Уступить чувству и назначить новый разбор дела — это было бы нарушением прерогатив нашего штата. А нарушать прерогативы штата так же недопустимо, как и нарушать права обвиняемого, ибо права каждой стороны зиждутся на одной и той же основе — на полном равенстве.
ДЖО (Кули). Вам нет дела до правосудия. Вы используете закон во имя беззакония. (Кричит). Конвойный! Конвойный!.. Я знаю, зачем вы меня сюда вызвали. Вовсе не из добрых побуждений, а для того, чтобы ослабить мою волю к борьбе. Но я буду бороться всюду, во всех инстанциях. За этими стенами — целая армия. И она становится все больше и сильнее. Сражаясь за меня, она сражается за себя. Конвойный!
