* * *
Все уже было готово к отʼезду. Нелегальная литература была спрятана в двойном дне чемодана, удостоверение Женевского Революционного Комитета за подписью Бакунина искусно зашито в платье. И, наконец, Нечаев прощается со своим учителем. Старый бунтарь взволнован и растроган. Он берет со стола тетрадку и вручает ее Нечаеву.
— Друг мой! Здесь записал я для тебя и для твоих товарищей в России ваш новый символ веры. Пусть это станет катехизисом для всех настоящих революционеров. Я ничего не выдумывал за письменным столом своего кабинета. Нет, ты сам научил меня всему, что здесь написано. Твой образ запечатлел я на этих страницах.
Бакунин заключил юношу в обʼятья и трижды расцеловался с ним.
Нечаев уехал. Впереди — Россия, преследования, нелегальная жизнь, встречи, шпики…
Он пустился на скитанье,
На народное восстанье…
КАТЕХИЗИС РЕВОЛЮЦИОНЕРА
Революционер — человек обреченный. У него нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанности, ни собственности, ни даже имени. Все в нем поглощено единым интересом, единою мыслью, единою страстью — революцией.
Он презирает общественное мнение. Он презирает и ненавидит во всех побуждениях и проявлениях нынешнюю общественную нравственность. Нравственно для него все, что способствует торжеству революции. Безнравственно и преступно все, что помешает ему. Природа настоящего революционера исключает всякий романтизм, всякую чувствительность, восторженность и увлечение. Она исключает даже личную ненависть и мщение. Революционная страсть, став в нем обыденною, ежеминутно должна соединяться с холодным расчетом.
Другом и милым человеком для революционера может быть только человек, заявивший себя на деле таким же революционером, как и он сам. Мера дружбы, преданности и прочих обязанностей в отношении к такому товарищу определяется единственно степенью полезности в деле всеразрушительной практической революции.
О солидарности революционеров и говорить нечего. В ней вся сила революционного дела…
Когда товарищ попадает в беду, решая вопрос, спасать его или нет, революционер должен сообразоваться не с какими-нибудь личными чувствами, а только с пользою революционному делу. Поэтому он должен взвесить пользу, приносимую товарищем, с одной стороны, а с другой — трату революционных сил, потребных на избавление, и на какую сторону перетянет, так и должен решить.
