Сергей Нечаев | страница 19
«Сорви-голова» снова исчез. Теперь для Постникова не оставалось никакой надежды.
Прошло больше года. Постников уже давно поставил крест над своей карьерой. Отпросившись в долгосрочный отпуск, он поправлял расшатанное здоровье. В Европу на розыски Нечаева отправился сам адʼютант шефа жандармов майор Николич-Сербоградский.
Нечаев вернулся в Швейцарию. Его тянуло в Цюрих, к друзьям. Из всех русских эмигрантов он с наибольшей симпатией вспоминал молодого энергичного Сажина. Но встреча их прошла холодно. Сажин состоял в кружке Бакунина, и учитель требовал разрыва с Нечаевым. Нечаев был огорчен.
Нечаев нашел приют и поддержку у старого эмигранта, участника польского восстания, Адольфа Стемпковского. И скоро основное ядро организации снова было сколочено. В центральную группу вошли три человека: Нечаев, Стемпковский, Турский.
Нечаев последние дни был в восторге. Стемпковский казался настоящим и преданным революционером. Он предоставил себя в полное распоряжение организации. Сегодня он обещал доставить паспорт и средства, необходимые для поездки. Нечаев пришел на свидание, назначенное Стемпковским в маленьком загородном ресторане.
Друзья радушно поздоровались. Усевшись за отдельный столик, они потребовали пива и о чем-то вполголоса заговорили. Задняя дверь ресторана вела в маленький садик. Сюда повел Стемпковский своего друга. Они переступили порог, и вдруг кто-то бросился на них из засады.
Нечаев вскочил обратно в кафэ, но сюда уже вбежали с улицы жандармы. Ловушка захлопнулась. Он был схвачен.
— Скажите русским, что их товарищ арестован… — крикнул он, прежде чем префект успел заткнуть ему рот. Под усиленной охраной его повели в тюрьму.
Он был предан Стемпковским.
— А, господин Нечаев! Наконец-то я имею удовольствие с вами познакомиться, — прошипел майор Сербоградский.
— Вы ошибаетесь. Мое имя — Стефан Гражданов. Я — серб. За что меня задержали? — обратился Нечаев к префекту полиции.
Но царский жандарм его перебил:
— Это Нечаев. Я удостоверяю его личность.
Префект любезно поклонился.
— Этого вполне достаточно, господин майор!
Нечаев ухитрился передать на волю записку для Сажина.
«Архив мой находится у мадам Клеман в Париже. Возьмите его. Я уверен, что вы поступите с ним наилучшим образом. Я погиб».
Через несколько дней Сажин стучался в квартиру мадам Клеман.
— Ваш жилец Стефан Гражданов серьезно заболел и его увозят на родину. Я хотел бы забрать его вещи и бумаги.
Впрочем, бумаги и оказались единственными вещами жильца мадам Клеман. Сажин собрал их, перевез в Цюрих и сжег.
