— Да, — тихо сказал Бротар. Его бил озноб. Все рушилось, все рушилось…
— Ни слова не понять, китайская грамота, — пожаловался господин Поль, глядя сквозь ассигнации на свет и поворачивая их то так, то этак. Водяной знак на бумаге представлял собой кайму из надписей «Государственная казна», «любовь к Отечеству» и «действует к пользе онаго». По углам помещены были четыре герба, которых агент не смог разобрать. Были также другие знаки — остатки их он видел по краям дырок, но восстановить даже не пытался.
— Итак, вы искали мастера, который изготовит точно такую же бумагу, — сказал королевский агент. — Вам пришло на ум, что можно преспокойно подделать российские ассигнации, потому что голландские мастера сделают все необходимое даже лучше, чем российские. Это, пожалуй, разумно. Только как вы собирались провезти их в Россию и потом распорядиться большим количеством таких ассигнаций?
— Я лишь выполнял поручение, — ответил Бротар. — Я не знаю, как особа, которая все это придумала, будет пускать в ход свои ассигнации. Я получу свои деньги и уеду из России.
— Во Францию?
— Нет. Мне на старости лет хочется хоть немного пожить в тепле. Я выбрал Италию.
— Разумно. Мне кажется, господин аббат, мы с вами договоримся. Слушайте меня внимательно. О Господи, вода, наверно, совсем остыла!
Господин Поль заботливо подлил в таз воды из кувшина, но Бротар не ощутил тепла.
— Итак… Тот, кто задумал эту авантюру, уверен, что сможет подменить фальшивыми ассигнациями большую партию настоящих, так что ему достанутся настоящие, а фальшивые поедут куда-нибудь в Сибирь. Это — главное условие. Значит, упомянутая персона занимает немалый пост и близка ко двору. Сия персона менее, чем ради миллионов, позориться не станет. Вы уверены, что не знаете имени заказчика бумаги и печатей?
— Уверен. Я имел дело с посредником…
И тут Бротар понял, что не все еще потеряно.
— Кто этот посредник?
— Это армейский офицер в отставке, который не имеет других средств к существованию, кроме карточной игры и сомнительных поручений.
— И вы поверили ему?
— Да. Он дал порядочный аванс.
— Имя.
— Михаил Нечаев.
— Как вы с ним уговорились?
— Я встречусь с ним в Санкт-Петербурге и передам формы для бумаги, печати, шрифты и все прочее.
— Формы?
— Да. Не могу же я провезти через несколько границ целый воз бумаги с такими водяными знаками.
— Хм… Отчего он выбрал вас?
— Оттого что я француз и могу выехать из России без затруднений. На меня в Голландии не обратят внимания. Но тут он ошибся.
