Снизу донеслись голоса. Кто-то кричал по-русски, ему отвечал знакомый голос — Михаэля-Мишки. Эрика, не думая об опасности, отворила окошко и высунулась. Оказалось, экипаж был поставлен очень неудачно и теперь должен был хитроумно маневрировать, чтобы выбраться на дорогу. Незримый жених по-французски помянул тысячу чертей.
Наконец он уселся в экипаж. Качающийся огонек тронулся и неторопливо поплыл сквозь тьму. Эрика следила за ним, соотнося его с окрестностями. Она уже знала некоторые дома, знала расположение ближайших улиц. Огонек в конце концов потерялся во мраке, но Эрика поняла, в каком направлении нужно уходить.
Если экипажу на дорогу потребуется куда более двух часов, а всаднику, который бережет коня, — два часа, то дом жениха находится на расстоянии чуть более трех немецких миль. Так рассудила Эрика. Расстояние в милю было ей знакомо — оно требовало около двух часов, если идти неспешно, значит, до столицы можно дойти за шесть часов. Всего за шесть! И ранним утром ворваться в комнату к Валентину!
Откладывать это путешествие нельзя — неизвестно, что еще придумает проклятый жених, о чем он уговорился и Михаэлем-Мишкой за столом. Стало быть, час пробил.
Когда Маша с Федосьей пришли укладывать Эрику, она лежала под одеялом. Снять с себя платье она не позволила — била женщин по рукам. Они решили оставить дикую девку в покое, помогли ей справить малую нужду, протерли ей лицо мокрым полотенцем и ушли.
Теперь оставалось только подождать, пока все в доме уснут, и пробраться в комнату, где жили мужчины. Эрика, гуляя днем по двору, заметила, что похолодало, и поняла — ночью ей не обойтись без теплой накидки. Где прячут одежду женщины, она не поняла, а вот две черные длинные епанчи, способные защитить всадника от ветра и дождя, приметила — их надевали Михаэль-Мишка и Воротынский.
Ей повезло — оба похитителя выпили с нечаянным женихом за успех авантюры, потом еще добавили и спали, как невинные младенцы.
Завернувшись в епанчу, Эрика немного постояла в дверях, глядя на Михаэля-Мишку. Она понимала — этот человек с лицом почти ангельским далеко не ангел, чем дальше от него — тем безопаснее, и все же возникла привязанность. Он искренне, насколько вообще был способен к искренности, заботился о ней — и побег навлек бы на него основательные неприятности. Но выбора не было — Эрика для того и поехала с ним, чтобы потом убежать.
Она вышла во двор, потом — на улицу. Мир, куда она попала, не очень соответствовал тому, который был виден из окошка. Но она выбралась на дорогу, по которой укатила карета жениха. Дорога была прямая и накатанная. Эрика вздохнула с облегчением и пошла вперед.
