Громову повезло — несколько человек из недавно учрежденной при полку егерской команды торопливо шли к полковому собору. Он узнал знакомцев и окликнул их.
— Ты откуда взялся? Мы думали, лежишь раненый при последнем издыхании, — сказал подпоручик Прохоров. — Слыхал ли новость?
— Нет, я за новостями и прибыл, — Громов соскочил с коня. — Мы с Черкасским после той дуэли боимся лишний раз на улицу нос показать. Ждем, пока княгиня все уладит.
— Ну так самое время вам выбираться из убежища. В Москве бунт, толпа с кольями ворвалась в Кремль, разгромлены дома и чумные больницы!
— Господи Иисусе… — только и мог произнести Громов.
— Владыку Амвросия растерзали в Донском монастыре. Москва без начальства взбесилась.
— Куда ж оно подевалось? — удивился Громов. — Неужто чума?..
— Чума, да не та! — перебил его Прохоров. — Имя ей — трусость. Генерал-губернатор Салтыков из Москвы сбежал, отсиживается в деревне. Обер-полицмейстер Юшков сбежал! Один генерал Еропкин с бунтовщиками не побоялся схватиться и стрелял по ним картечью. Так что, собирайся, Громов, через день выступаем.
— Куда?
— Еще не понял? Да в Москву же. Армия на юге застряла, государыня посылает усмирять бунт гвардию. Поведет фаворит. Сказывали, сам вызвался. От каждого гвардейского полка — по большой бригаде, идем с припасами, с лекарями, чуть не всех из столицы забираем!
— Черкасского княгиня не пустит, — сказал Громов. — Я ее знаю, всех переполошит…
— А напрасно, — отвечал Прохоров. — Вам обоим умнее всего было бы спрятаться в Москве. Пока оттуда вернетесь — все про ту дурацкую дуэль позабудут! Так князю своему и передай. Если есть лучший способ получить прощение государыни — то я его не вижу, да и никто не видит.
— Но ведь и измайловцы идут?
— Как же без них! Но там будет не до дуэлей, ты уж поверь.
Громов задумался.
— Пожалуй, мы успеем собраться и к утру быть в казармах, — сказал он. — Не исполнить приказа — нет, такого позора мне не надобно…
Эрика уже давно могла бы сбежать — ее стерегли не слишком строго. Но она понятия не имела, где находится, далеко ли Санкт-Петербург, да и в какой он стороне. Зато она понимала — как только обнаружится ее отсутствие, будет погоня, и Михаэль-Мишка окажется в более выгодном положении, чем она, — у него есть лошади и знание русского языка. Всякий охотно скажет, куда побежала придурковатая девица. Значит, нужно уходить в ночь и несколько верст идти в сомнительном направлении, не имея возможности спросить у прохожих дорогу. Да и хуже того — это должны быть прохожие, знающие немецкий или французский.
