— А что мне собираться? — жизнерадостно отозвался Айльф. — Ноги в руки, и…
— Так наши вещи собери. Терранские амбассадоры должны выглядеть пристойно.
— Хлеба небось его светлость надеется прикупить, — заметил парень. — Вот уж герцог потешится вволю. Солер с Мерсией не то чтобы на ножах, но была какая-то давняя распря…
— Что, не продаст герцог Орсон зерно?
— Почему? Продать-то продаст, но поунижаться заставит.
— Ты бывал в Ретры? — спросил Леон.
— И в Ретры. И в самой Ретре.
— На что она похожа?
Айльф задумался.
— Ретра? Ну, знатный город. Солеру не чета. А уж дворец — замку его светлости до него… Сам-то я внутри не бывал, понятное дело, но рассказывали — позолота там везде, смальта, даже двор мрамором выстлан… А еще ихний герцог всякие механические игрушки любит — говорят, птички заводные там поют на золотом дереве, а на ветках яблоки из ясписа…
— Ясно, — сказал Леон. Что-то исподтишка грызло его, и он никак не мог понять, с чем связана эта бесформенная, но ощутимая тревога. — Послушай, а как там наша Сорейль?
Айльф покачал головой.
— Госпоже она вроде полюбилась. Из ихних покоев и не выходит. Но она вообще… тихая, держится неприметно.
«Вот оно, — подумал Леон, — я ничего не чувствую… У меня прерывалось дыхание от одного ее вида, а сейчас лишь какое-то странное опустошение, словно… словно ее и не было».
Он заставил себя сказать:
— Ты поговори с дворовыми, чтоб ее не обижали, пока нас не будет.
— Кто же дурочку обидит? — удивился Айльф. — Грех это.
Берг пошевелился, точно хотел что-то сказать, но промолчал.
— Вот и хорошо. Возьми парадные платья, те, шитые золотом, почисть их и уложи. И, не постучавшись, не входи, слышишь?
Оставшись наедине с Бергом, он открыл тяжелый кованый сундук и осторожно провел пальцами по дну в поисках потайного замка. Наконец он нащупал нужный гвоздь — раздался тихий щелчок и снаружи выдвинулась крышка крохотного потайного ящичка. Он запустил руку в образовавшуюся полость.
Прятать вот так драгоценности рискованно — местное ворье в любую щель пролезет, но таскать их с собой еще хуже.
Наконец у него на ладони оказались четыре крупных камня, ограненные правильной розеткой. Свет факелов отражался от граней, разбрасывая по каменному полу, по стенам снопы колючих искр.
— Хватит? — спросил он.
— Надеюсь, — Берг рассеянно поглядел на нетающие кусочки льда, испускающие холодный, чистый свет. — Бриллианты тут в цене, а это — хорошие камни. Половина всей казны его светлости, полагаю. Пусть придворный ювелир их оценит, а мы сдерем с маркграфа, скажем, три процента годовых…
