– Конечно. – Эльза выдохнула дым, глядя ему в глаза. – Согласно программе.
Пютцграф выпрямился:
– Ваш муж не любит Вагнера?
Эльза с улыбкой повернулась к нему:
– Я этого не говорила, полковник.
Огден бросил на нее взгляд. Она стояла, вытянувшись в струнку, как часовой в будке.
– Prost[10]. – Он поднял бокал с шампанским, отвлекая внимание полковника.
– Prost! – Пютцграф приподнял свой бокал и отошел.
Золотистый свет запутался в нижних ветвях парковых лип, смягчаясь по краям. Две лодки пересекали неподвижную, темнеющую воду озера. В сгущавшихся сумерках под деревьями светились ряды белоснежных статуй. Один из мужчин в военной форме и женщина в шляпе, подруга Эльзы, медленно двинулись к другому фонтану.
Опустившись на расстеленный плед, Эльза похлопала рядом с собой, приглашая Огдена сесть.
– Где Вилли? – спросил он, устраиваясь рядом.
– Дома. – Ее лицо смягчилось. – Спит.
– Бедняжка. Мои мальчишки терпеть не могут, когда их укладывают до захода солнца.
– Да, но здесь солнце заходит медленно.
Так и было. Даже теперь, почти в девять вечера, приближение ночи почти не ощущалось. Сумерки прятались в траве и среди опавших лепестков роз, но небо над головой расстилалось чудесной бесконечной синевой.
Пютцграф обошел с шампанским всю компанию, присоединяясь то к одной, то к другой беседе, а затем двигаясь дальше. Огден чувствовал, что сидящая рядом с ним Эльза тоже наблюдает за полковником. Чуть дальше, на дорожке, ее отец увлеченно беседовал с немецким экономистом, учившимся в Висконсине. Рядом с ними стоял директор Рейхсбанка, старый приятель Вальзера и, по мнению Огдена, дельный человек. Огден поднял руку в знак приветствия; Вальзер кивнул и отсалютовал ему бокалом.
– Ты подписал бумаги, – тихо сказала Эльза. – Это хорошо. Папе это поможет.
Огден взглянул на сидящую рядом женщину. Она смотрела куда-то мимо отца и экономиста.
– Ты в этот раз выезжал из Берлина? – спросила Эльза.
– Нет.
Она кивнула и затянулась сигаретой.
– Садись на велосипед и поезжай в любую сторону, практически по любой дороге, и все увидишь – все как на ладони.
– Что я увижу?
– Полигоны, взлетно-посадочные полосы, коричневорубашечников в лесах. Теперь мы все нацисты.
– Эльза…
– Ты мне не веришь.
– Поверить, что все нацисты одинаковы? – Он покачал головой. – Хороших людей много, их слишком много, и им есть что терять, так что они не пустят к власти головорезов.
– Но кто есть кто? – Эльза повернулась к нему. – Как их отличить? Как хоть кто-нибудь из нас сможет их отличить?
