— Чёрт, как же разнообразен и богат животный мир луизианских болот, — мрачно констатирует Лу. — Не повезло учительнице. Кстати, а почему её подопечные, эти близнецы, не ходят в обычную школу?
— Их мать, миссис Чемберс, считает, что они научатся там дурному, — хмыкает Зак.
— Я уже люблю эту женщину, — с ухмылкой объявляет Лу. — Почему моя тётка Уитни так не считала, запихав меня в зверинец, то есть в среднюю школу имени Уильяма Гаррисона? Впрочем, тогда я не попал бы в школьную Книгу славы, не скорешился бы с тобой и не сидел бы здесь, расследуя всю эту байду с манграми и сороконожками.
— Это я не сидел бы здесь, — Зак забирает у него фотографии. — Без тебя я не справился бы с половиной наших дел, и агентство пришлось бы прикрыть. Пропали бы отцовские деньги.
«Это совершеннейшая правда», — думает он, глядя в яркие глаза напарника. Он понятия не имеет, отчего тому вдруг вздумалось бросить Нью-Йорк и мечты о бродвейских подмостках, вернуться в Луизиану и наняться в детективное агентство Пембертона, но он благословляет день, когда Лу снова возник на его пороге — спустя почти пять лет после окончания школы.
А ещё он никогда не спрашивает, ради чего во время жизни в Нью-Йорке Лу вшил себе в грудь импланты. Но, увидев его в дверях своего новоиспечённого агентства с сиськами размера «С», Зак ничуть не удивился. Это же был Лу!
А от него всего можно было ожидать.
— Никому не говори, — прыскает тот, моментально приходя в хорошее настроение, но тут же серьёзнеет. — Ладно, кто из покойников был следующим?
— Кристина Шарп, кузина старика, пожилая дама, весьма тучная и страдавшая диабетом. Она….
— Инсулинозависимая форма? — тут же перебивает Лу.
— Угу, — подтверждает Зак. Его, обстоятельного тугодума, молниеносные реакции напарника всегда восхищают. Вот как сейчас.
— В анализах нашли гипер— или гипогликемию?
«У этого засранца не глаза, а прожекторы», — думает Зак, невольно улыбаясь, хотя в обстоятельствах чьей-то гибели нет ничего забавного.
— Ну что ты лыбишься, как идиот? — нетерпеливо упрекает его Лу. — Давай, выкладывай.
— Диагностировали гипергликемию, — торжественно изрекает Зак и зачем-то поясняет: — Переизбыток сахара.
— Бедная старушенция забыла ввести себе инсулин? Быть такого не может. Если она много лет страдала диабетом, то привыкла колоться по часам.
Зак только пожимает плечами, словно говоря: будь тут всё так просто, нас не пригласили бы в дом Монтгомери:
— Взглянешь на фото покойницы?
