Старый осёл явно нарывался на трёпку, но его вопрос был резонным, и Бруно, хоть и крякнул от досады, выслушав эту тираду, но уставился на Зеро во все глаза в ожидании ответа.
Тот сперва вспыхнул до корней волос, а потом побледнел и снова на миг прикусил губу, однако произнёс совершенно бесстрастно, будто бы издёвка клоуна его вовсе не задела:
— Может быть, я притворялся, как ты говоришь, настолько хорошо именно оттого, что наконец стал самим собой. Тем, кем всегда хотел быть. Обрёл свою подлинную суть.
Голос его зазвенел.
«Да, чёрт возьми, ведь даже прорицательница Тильда его не раскусила», — подумал Бруно.
— Это штаны, что ли, ты обрёл? — не унимался Джейкоб. Его тонкие сухие губы тронула обычная едкая ухмылка, но смешок тут же сменился хриплым воплем, когда Зеро одним молниеносным движением сбил его с ног. Усевшись на клоуна сверху, он сунул ему под самый нос дуло револьвера, выхваченного из-за пояса, и вкрадчиво поинтересовался:
— Зубы лишние?
— Да у меня их и так почти нет! Поди к чёрту, щенок, — пропыхтел Джейкоб, задыхаясь. — Убери пушку, а то ещё пальнёшь ненароком. Вели ему отпустить меня, Бруно! Ты слышишь? Бруно!
— Ты сам этого добивался, — хмыкнул тот, невольно посмеиваясь, а Чакси лишь одобрительно рыкнул.
— Будешь болтать — нечем будет жевать, — назидательно заявил Зеро, подымаясь. — Понял?
— Понял, понял, не из тупых, — Джейкоб медленно, с кряхтением, уселся на полу и демонстративно потёр ушибленный локоть. — Что за молодёжь пошла, никакого уважения к старшим!
— Итак, ты хочешь, чтобы мы сохранили твою тайну? — отрывисто уточнил Бруно, поднявшись с места и очутившись лицом к лицу с Зеро.
«Боже, что за глаза, — ошеломлённо подумал он. — Да в них утопиться можно».
Зеро молча кивнул, обжигая его взглядом.
«Боже», — снова подумал Бруно, вздрогнув, словно от озноба. С каким-то странным лихорадочным восторгом он понял, что обречён. Погиб. Пропал!
Всегда видеть перед собой эти глаза, эту улыбку…
«Слепой Амур, я ожидал, робея,
Вонзится ли в меня твоя стрела.
Hо миг настал, могу сказать себе я:
Любовь пришла,
Любовь пришла,
Любовь пришла,
Любовь пришла!»
Он совершенно некстати припомнил надрывные завывания Джейкоба и даже закашлялся, но со всей возможной суровостью проговорил:
— Тогда мы все трое будем молчать, если, конечно, ты сам себя как-нибудь случайно не выдашь и не захочешь стать… м-м-м…
Он осекся, не зная, что сказать дальше.
— Не захочу, — тихо вымолвил Зеро, скрестив руки на груди. — Можете быть уверены, сэр. Спасибо вам. Спасибо вам всем, — он порывисто обернулся к Вичаше и Чакси, а потом глянул на Джейкоба. — Я уже говорил и повторю, что вы теперь — моя единственная настоящая родня, и я… — голос его сорвался, и он замолчал.
