Верона ощутила, как за их спинами что-то шевельнулось, и встрепенулась. Послышались шаги, хруст веток и смех, а потом на ту же лавочку приземлились незнакомцы: молодой человек и девушка едва ли могли разорвать жаркий поцелуй. Руки, губы, волосы, — все между ними смешалось в один чувственный ком. И ведьма исступленно смотрела на парочку, потеряв где-то естественное раздражение.
— Ой, — пискнула девушка, когда губы ее партнера промазали мимо розового от размазанной помады рта. — Извините!
— Здесь уже занято, — констатировал молодой человек, и они оторвались от скамейки с хохотом и неловкими оправданиями.
Шахрур, чьи мышцы вмиг налились каменным напряжением, еще долго не мог расслабиться — и сверлил испепеляющим взглядом спины нарушителей спокойствия, пока те не скрылись за деревьями.
— Как страсть может быть одновременно чем-то столь желанным и отвратительным? — выдохнул он наконец, с приглушенной неприязнью опустив веки.
Верона положила ладонь на руку Шахрура и успокаивающе улыбнулась, а после вновь устроилась у него на плече.
— Они ослеплены. Любовь — она такая. Ты теряешь границы реальности и видишь только предмет своего чувства.
— Пожалуй, им можно позавидовать. Раньше меня так поглощала лишь ненависть.
Со вздохом джинн уронил голову чуть набок. Он долго и задумчиво смотрел на их с Вероной руки; двинул запястьем — медленно высвободил пальцы, чтобы переплести их в теплый и тесный узел. Только сейчас ведьма ощутила, что ладонь Шаха еле заметно дрожала. Неестественно погруженный в себя, он плавал в каких-то тревожных мыслях, отвлекаясь лишь на то, чтобы погладить Верону по волосам или по плечу, бегло тронуть мочку уха или сжать ладонь на талии.
— Ты переживаешь? — ведьма приподнялась, чтобы заглянуть Шахруру в глаза. — Что-то не так?
Но тот лишь улыбнулся, встречая этот взгляд, и покачал головой.
— Ты сказала, что ревнуешь, когда я смотрю на других девушек — независимо от того, какие у меня намерения. А хочешь знать, что я думаю теперь, когда смотрю на тебя?
— Хочу, — выпалила Верона до того, как успела все обдумать.
— Что я теряю голову совсем от другого, — произнес Шахрур так тихо, осторожно и медленно, словно в этот миг забыл язык и каждое слово подбирал с трудом. Но он вздыхал глубже и продолжал говорить, поглаживая кончиками пальцев ведьмино запястье. — Что страшно прикоснуться, запачкать, испугать тебя снова. И что хочу тебя поцеловать. Наяву.
— Каждую секунду жду твоего поцелуя…
