— Дьявол, — вывалились из рта ведьмы вымороженные страхом слова. Она попала в плен бесцветного, слепого от ярости взгляда и не могла избавиться от оцепенения.
— Лестно, — сощурился демон, склонив голову набок. — Ты уж прости, милая, они не мастера вести разговоры — особенно с такими, как ты. Но, может, будут так любезны, что наконец доделают работу?.. Думаю, всем собравшимся пора усвоить свои уроки.
Бритоголовый, нервно моргнув в сторону обернувшегося к нему хозяина, толкнул Машку прямо в бережные руки. Верона видела, как женщина ожила, словно протрезвела, прозрела окончательно перед лицом своего судьи. Белоглазый с плотоядной нежностью провел ладонью по грязным и спутанным волосам наркоманки.
— Дальше-то ничего не будет, Машка. И ты это знаешь. Выбирай — или в этой подворотне кончишься, или мучиться — до какой-нибудь следующей…
— Не хочу мучиться, — всхлипнула Машка, таращась на Дьявола. — Не хочу так больше. Правда, не могу уже. Не могу! Забери, забери все, что хочешь…
— Прямо-таки все-все? Значит, согласна ты на наше предложение?
— Да! Забери!
— Ну вот и славно. Вот и порешили.
Два белых пальца прижались к разбитым губам, и Верона с ужасом увидела, как затухает сознание на измученном женском лице. Тьма зашумела еще громче, колыхнулась за плечами у Дьявола, и сам он на ее фоне вмиг словно стал красочнее, свежее, реальнее; а Машка — наоборот поблекла, посерела. Сломанной куклой она сделала шаг назад, и тут же черная бездна насмешливо булькнула хором с отвратительным мясным хрустом. У бритоголового в руках был нож. Был — да оказался у Машки под ребрами. Та даже не всхлипнула — просто повалилась, как мешок с песком, на липкий асфальт. Ведьму словно щелкнули по носу: шок спал, остались только страх и адреналин.
— Нет… Почему… Почему я не слышу ее больше? — Верона обернулась на тело, а потом на самого словоохотливого из черных. Ее лицо исказилось от горя. — Вы… вы забрали душу?
Ведьма дернулась, пытаясь освободиться от мерзкой хватки. Она даже не чувствовала, как тянут чужие руки волосы. Она знала, что ни одна вязь не поможет против самого терпкого угля в этой компании. Чувствовала силу и только зло терла запястье да смотрела на врага, ожидая его решения.
— Какая наблюдательная, сообразительная ведунья. Да еще и очень любопытная! — Дьявол приподнял брови. — Это моя работа. Наша, вообще-то… Но эти двое сегодня плохо постарались. Ну, я уж дам им шанс реабилитироваться. Как думаешь, смогут они изувечить тебя так, что ты начнешь молить о смерти? Эти улицы любят страдания и какие-нибудь изнасилования, знаешь… А невинные сердца всегда особенно приятно терзать! Ну, или почти невинные.
