— Так красиво… — выдохнула Верона, уперевшись взглядом в подарок. — Не стоило тратиться, тебе больше нужно.
— Я свободен. Почти. И уж точно не хочу ни в чем себе отказывать. Благодарю за гостеприимство — значит, благодарю. И никуда от тебя не денусь, пока третье желание не загадаешь, — важно напомнил джинн и прищурил черные глаза. Помолчав секунду, он уточнил: — Ну, больше не будешь меня отчитывать?
— Я просто за тебя переживаю, — призналась Верона, взглянув на него. — Каким бы ты всесильным ни был, а перед собой сейчас беззащитен.
Шахрур непонимающе потер бровь.
— С чего это я беззащитен?
— С того, что кровь кипит и обиды беснуются. С этого.
Верона перекинула платок через плечо и обмотала вокруг шеи. Бутылка осталась дожидаться своего часа на диване, а ведьма вовсю красовалась перед зеркалом в прихожей, примеряясь то так, то эдак.
— Мне идет? — спросила она, когда из всех возможных вариантов был выбран свободный узел на шее.
Джинн взбудораженно потер ладони, пристально разглядывая Верону. Он даже забыл про сердитые пререкания вполголоса, которые обычно начинал, когда не был с чем-то согласен.
— Ты яркая девушка, хозяйка. Тебе подходят такие вещи. У вас зимы холодные — надеюсь, мой подарок тебя согреет…
Верона кивнула. Вино получило свое место на полке, что гордо называлась «баром», платок был уложен среди самых дорогих вещей, а джинну — определен поцелуй в щеку. Как еще показать благодарность, ведьма не знала, но настолько сама смутилась своей реакции, что поспешила в убежище и долго после утирала губы тыльной стороной ладони. Не потому что неприятно. Потому что должно быть неприятно.
Следующий день Верона провела наедине со своими мыслями. Затертая до дыр линия жизни: работа, магазин, дом. Однако не успела ведьма окончательно закрыть за собой дверь, как с обратной стороны назойливо постучали. А после и позвонили. Три раза. Четыре. Верона с надеждой смотрела на замочную скважину, выдыхая проклятия, но гость был слишком настойчив.
— Кто?
— Оксана!
Необычно писклявый голос подруги Верона узнала и без подсказки, вот только интонаций ее не поняла. А открыв дверь, удивилась еще больше: перед ней во всей красе показалась скорбящая мать с укладкой, новенькой дубленкой, коротенькой юбкой и сочными цитрусовыми губами. Верона смущенно отступила в сторону, пропуская женщину в дом. Оксана за смятение заехала ведьме каблуком по пальцам ног, тихо извинившись под ее шипение.
— Ты что это? — немного раздраженно бросила Верона подруге. — Мы с тобой не договаривались вроде.
