— В ремонт надо, — посочувствовал Макс.
— Ага. Дома уж отнесу.
— А когда домой?
— Завтра.
— Это все из-за меня, — покаянно вздохнул Том.
— Что? — Саша чему-то ужасно удивился. — Вы-то тут при чем?
— Ну телефон вот. Из-за меня же.
— А! Да пустяки.
Саша держался совершенно нормально и говорил спокойно. Абсолютно спокойно. Разве что на них поглядывал со сдержанным любопытством — чего привязались к человеку? Макс почувствовал себя полным дураком и уже собирался как-нибудь закончить этот нелепый разговор, когда Саша вдруг подался вперед и спросил с интересом:
— А вы, значит, меня видите?
Они переглянулись.
— В каком смысле? — осторожно уточнил Том.
— В прямом. Увидели меня и подошли, да?
— Ну… типа того.
— Мне просто иногда кажется, что люди меня не видят. Как будто бы меня вообще нет, — сказал Саша доверительно.
Макс испытующе посмотрел в его потемневшие глаза — что происходит? Он шутит? Сошел с ума? Пытается их спровадить таким образом?
Том, однако, не растерялся:
— Это официанты, что ли, не видят? — Он хохотнул. — Бывает! Это у них типа профессиональное заболевание такое — избирательная слепота. Ты им и машешь, и зовешь — ноль внимания. А попробуй уйти не заплатив — сразу налетят!
— Нет, не официанты.
— Так мы присядем? — спросил Том, который, похоже, сделал для себя какие-то выводы и был намерен продолжать эту абсурдную беседу.
Саша кивнул. Они устроились за столиком и заказали себе лимонад — от пива теперь можно было окончательно утратить всякий контакт с реальностью.
— Ну так чего там такое? Выкладывай, — потребовал Том. — Кто тебя не замечает? Хотя я тебе сразу скажу, что она просто дура и не стоит твоего внимания. Не трать время понапрасну, найди кого получше.
— Нет, не то, — сказал Саша строго. — Там нормально все. Это вот вы про концерт спрашивали… Я ведь должен был вчера петь, а сегодня с утра пораньше — домой.
— Ну да.
— У меня ведь рабочий график, понимаете? Как и у вас. Расписание еще в прошлом году утвердили. И я должен был вчера выступить, потом на самолет и домой, у меня там прослушивание на сегодня было назначено. Очень важное. Я ведь, понимаете… меня редко вообще куда-то приглашают. Поэтому ни одной возможности упускать нельзя. Я ведь не уникальный, не возьмут меня — сразу найдут другого.
— Понимаем, — кивнул Том. — Чего ж непонятного.
Том всегда был готов выслушать любые житейские жалобы и от души посочувствовать. И он явно был рад, что у этой мутной истории, в которую они влипли с подачи Макса, обнаружилось такое понятное будничное содержание.
