Пружинисто поднявшись на ноги, Кэнси вышла из домика и замерла, вслушиваясь в мир вокруг. Ей нельзя было медлить. Следы стихий померкли в угасающем свете солнца, перестали казаться полными искр вихрями, но всё же ничуть не ослабли, не покинули её. Она по-прежнему могла обратиться к каждой, пригласить её помочь или даже… повелеть, направить, изменить и сокрушить Границы.
Рвануться с ветром за Шаасом? Сейчас ей казалось, она отыщет его за два удара сердца! Опьяняющая песня стихий, сливавшихся в единый хор, как будто пророчила победу, но Кэнси качнула головой, чтобы вернуть себе ясность мысли. Внезапно она заметила иссохший колодец во дворе приютившей её старушки. Прикрытый деревянной крышкой, он прятался в зарослях потерявшего листья кустарника, переплетение теней в розоватом свете садящегося солнца кружевом раскинулось по небольшому дворику. Кэнси нахмурилась, выискивая взглядом — и обострившимся чутьём — стихию воды среди танца, эпицентром которого так легко было признать саму себя. Она поманила незримый водный поток, попросила вернуться — эти люди пострадали из-за того, что Шаас растревожил Границу, из-за того, что его вырвали из мира и заключили в Эхэнвене, не сумев найти иного решения, значит, ей следует начать с исправления прошлых ошибок.
Магический поток не захотел слушаться так сразу, он помнил, отчего свернул, волновался и не желал покоряться, но постепенно всё же приблизился, запел умиротворённо и — словно по щелчку! — оказался на своём месте. Ощутив опустошающую усталость — не дух её был слаб, но тело не выдерживало такой силы, Кэнси опустилась на выложенную камнем горловину колодца и подтолкнула деревянную крышку. Та с сухим шорохом ненамного съехала в сторону и открыла взгляду, как снизу постепенно прибывает вода, поднимается всё выше и выше.
На мгновение Кэнси испугалась, что призвала слишком много, что попросила больше, чем нужно. Она видела, как вода оказалась так близко, что можно было достать рукой, потом — закат почти угас — добралась до края, пропитывая едва ли не зашипевшие камни, и лизнула дрожащие ладони Кэнси. Ещё несколько мгновений — и она тонкими струйками перелилась за край, в два вдоха образовала ручьи, резво помчавшиеся вперёд. Земля принялась пить — с жадностью, испуская дивный аромат свежести и жизни, Кэнси почувствовала вдох магии, присущей дриадам — это сады перестали страдать от жажды.
— Ты вернула воду, — словно соткавшись из сумерек, к ней подошла старушка. Она держала туфли в вытянутой руке, а босые ноги погрузила в холодные струи ручья. — Ничего, скоро она угомонится, и колодец будет питать нас, как прежде.
