Очнулся от этих мыслей я, только почувствовав, что впереди что-то есть. Земля, в общем-то, впереди.
Земля? На такой высоте? Ничего себе у них горы! Может, это как раз Олимп? Уж не знаю, правда, можно ли отнести его к мирам загробным…
Как бы то ни было, передо мной вырастал величественный небесный остров, обложенный со всех сторон облаками, пышными, как взбитые сливки, покрытый столь же пышной, буйной зеленью. Порывы ветра доносили до меня аромат цветущих садов, где-то слышался плеск воды — не тягучий, зловещий плеск рек смерти, а живой, певучий, смеющийся… Первозданно юный…
А может, это рай? Ну, если так, мне нужно разворачиваться — в раю самоубийце Андрису делать нечего.
А может, это рай его веры? Ведь верил же он всё же во что-то? Ведь чего-то всё же ждал, когда глотал эти таблетки, зная, что превышает смертельную дозу, сам стремясь к тому, чтоб спасти его было как можно труднее?
Всё-таки стоит приземлиться. Какой-то настойчивый беззвучный голос убеждал меня, что в этот рай самоубийцы вхожи.
Мне повезло найти для посадки ничем не занятую зелёную полосу. Рядом было распаханное поле с ровными рядами всходов, по другую сторону — раскидистые деревья. Интересно, очень интересно…
Неширокая дорога вела, извиваясь по пригоркам, к виднеющемуся невдалеке фруктовому саду. Уклон был небольшим, и шагалось мне легко. Из-за деревьев вынырнула низенькая, декоративного вида ограда, за ней — ослепительно белый домик с распахнутой настежь дверью.
Посреди двора росло огромное, раскидистое дерево, оно давало роскошную тень, при том, что солнца на небе я по-прежнему не видел. Но всё же было даже довольно жарко, человек в белой одежде, задремавший в тени дерева, видимо, искал прохлады.
При звуках моих шагов он тут же проснулся, подскочил, бросился мне навстречу.
— Приветствую тебя, путник! Да благословит Аллах дорогу, приведшую тебя к моему порогу! Будь гостем в моём доме!
Мне ощутимо захотелось развернуться и побежать прочь. Потому что я, кажется, понял, в чей рай меня занесло…
Человек на вид был очень молод, кустистая борода на его лице смотрелась неестественно, даже комично. Не замечая моей оторопи, он тащил меня в дом, сам так и светясь от счастья.
— Жена, накрывай на стол! Дорогого гостя послал в наш дом Аллах!
Размышляя, что во мне может быть такого дорогого, я оглядывал жилище.
Просто, но добротно. Чувствуется достаток, довольство всем. Такое бесхитростное представление о рае — просто чтоб всё было, всё необходимое, а лишнего не надо.
