— Да, проси! Хорошо проси! Моя жена тоже просила! Ползала на коленях! Обещала любить до гроба… сука…
Кинжал вдавился Бьянке в скулу. Она почувствовала, как острие прокалывает кожу. У нее перехватило дыхание, а сердце, казалось, вот-вот вырвется из груди.
— Что? Я не слышу!
Умберто слегка провернул лезвие в ране, причиняя Бьянке мучительную боль. В его глазах плескалось безумие.
— Пожалуйста! — взмолилась она.
Его пожелтевшие зубы обнажились в гнусном оскале.
— Хорошо! Молодец! — он убрал кинжал от ее лица. — Раздвинь ноги, сучка!
Она повиновалась. Капитан навалился на нее, и Бьянка ощутила, как что-то твердое уперлось ей в промежность, напирая так сильно, что ей показалось, будто ее протыкают тупым копьем.
— Ты меня почти убедила, — осклабился Умберто. — Почти…
Кинжал вдруг снова мелькнул в его руке. Одним движением он разрезал Бьянке щеку от скулы до подбородка. Кожу будто обожгло. Бьянка вскрикнула, теплая кровь заструилась по лицу. В тот же момент его член резко вошел в нее. Внутри все взорвалось от боли, сердце заколотилось как бешеное, из глаз ручьями потекли слезы.
Капитан насиловал Бьянку с животной яростью. В своем безумии он был похож на дикого зверя. Он двигался в ней так резко, что внутри все разрывалось от боли, а его ладонь скользила по раненой щеке, размазывая кровь по ее лицу. В нос бил резкий запах крови и перегара, и от всего этого кошмара Бьянка почти лишилась чувств.
Через несколько бесконечных минут насильник утробно зарычал, пару раз судорожно дернулся и замер, уткнувшись носом в ее липкие от крови волосы. Его массивное тело всей тяжестью навалилось на Бьянку, и она почти задохнулась, распластанная под ним на кровати.
Вдруг с громким стуком распахнулась дверь.
— Какого черта! — недовольно прорычал Умберто и поднял голову.
Бьянка скосила глаза и увидела Пабло. Тот в свою очередь взглянул на ее залитое кровью лицо. Его взгляд вспыхнул яростью.
— Ах ты выблядок поганый! — гневно воскликнул он, обращаясь к капитану. — Опять за свое, вонючий ты извращенец! Сколько уже товара испортил, крыса гальюнная!
— Не твое дело! — огрызнулся Умберто.
Он поднялся с постели и принялся застегивать штаны. Бьянка смогла, наконец, вдохнуть.
— Не мое дело? — злобно переспросил помощник. — А чем платить экипажу — тоже не мое дело? Люди хотят свою долю. Что я им скажу? «У вашего капитана хер не стоит, если он девку ножом не потыкает? Он испортил весь товар, а вы сосите хрен у морского дьявола?»
