«Ну, оканчивай ссору,
рукою меча не касайся!
Словом, впрочем, ругайся,
каким тебе будет угодно».
[Илиада, 1, 210]
В результате, греческие вожди расходятся относительно мирно, лишь «меж собою сражаясь словами враждебными». Принимая во внимание условия военного времени, тогдашние характеры и нравы, можно только удивляться, что и в гомеровскую эпоху люди достаточно эффективно пользовались словом, хоть бы и ругательным, как средством выпустить пар при разрешении тяжб и спорных вопросов. Вот и В.И. Жельвис с юмором цитирует строки из одного английского медицинского журнала: «Так что верно мнение, что тот, кто первым на свете обругал своего соплеменника, вместо того чтобы, не говоря худого слова, раскроить ему череп, заложил тем самым основы нашей цивилизации»[175]. Однако тут же признается, что употребление инвективы оборачивается лишь тактическим, сиюминутным выигрышем, что и по сей день обуславливает популярность в массах такого рода общения, но в стратегическом плане выступает явным просчетом, закрепляющим в личности человека разрушительные модели поведения. Особенно важно, что «обращение к инвективе есть фактически признание говорящим своего психологического банкротства, капитуляции перед ситуацией, вместо овладения ею»[176].
В армии есть такое выражение — владеть обстановкой — это требование предъявляется в первую очередь к военным руководителям, офицерам. Думается, что одним из элементов владения обстановкой является владение ситуацией общения с подчиненными и вышестоящим командованием. Капитуляция перед быстро меняющейся обстановкой современного боя, как мы могли убедиться, чаще всего выражается в «потере лица» в речи, переходе на оскорбления или матерщину.
Последняя может даже не заключать в себе признаки инвективы — носить характер «междометного употребления», что бывает характерно там, где матерными выражениями не говорят, ими думают. В экстремальной обстановке, когда все душевные силы уходят на удержание под контролем внешней ситуации, при отсутствии глубокой внутренней культуры матерщина вместе с хамством начинает, что называется, переть из всех щелей. Это именно та ситуация, когда «злой человек из злого сокровища своего сердца выносит злое, ибо от избытка сердца говорят уста» (Лука. 6, 45), сам, может быть, того не замечая. Вот почему привычка даже к периодическому, междометному употреблению мата для военного человека небезобидна.
Командирам и начальникам, склонным порой грубо материться при разносах своих подчиненных, полезно помнить, что «инвективная речь, сравнительно с эмоциональной, но вежливой речью, больше служит целям возмездия, наказания противника: она дает ту же информацию, но резко, оскорбительно понижая статус оппонента, эти самым его еще и дополнительно наказывая»
