.
В Уральском казачьем войске еще весной-осенью 1918 года был известен старик-старообрядец казак Кабаев, организовавший для борьбы с большевиками группу стариков-«крестоносцев» человек в семьдесят, которые «бород не брили, табака не курили и нехороших слов в разговорах не употребляли»[77]. Старик Кабаев, участвовавший еще в скобелевских походах, разъезжал по войскам с медным восьмиконечным крестом на груди и со старинной иконой Богоматери в руках, пел псалмы, учил нравственности казацкую молодежь и нередко ходил с ней в атаку.
Во внешности Кабаева не было ничего воинственного. «Его морщинистое лицо, окаймленное бородой, на первый взгляд не представляло ничего особенного, и только серые глаза были интересны. В них светилась бесконечная доброта, любовь и наивность… И, глядя в эти глаза, я понял, что только его доброта, любовь и вера заставляют казаков идти на смерть»[78], — так передавал свои впечатления от русского «крестоносца» хорунжий Уральского казачьего войска. Много говорит рассказ самого Кабаева об обстоятельствах его ранения в ходе наступления белых на Уральск: «…около него убили казака и как он выругал красных — «у, проклятые!» и сейчас же был ранен в ногу. Но он продолжал идти. Убило другого казака около него, и ему стало страшно; как только почувствовал он страх, так упал, раненый в другую ногу. — Никогда не ругайся, сынок, и не бойся в бою, а иди с молитвою, и Господь сохранит тебя, — закончил он свой рассказ» [79]. В понимании Кабаева, даже относительно литературная инвектива (что уж говорить о сквернословии), свидетельствовавшая о неуловимом снижении духовного настроя воина, оказалась фатальной для защищенности его Богом, или судьбой, или некой «высшей силой», тут каждый пусть судит по мере своего разумения.
Ранее эта тема еще более определенно была выражена другим казаком — знаменитым донским «стариком» Осипом Ивановичем Зубовым, в возрасте 54 лет принимавшим участие в обороне Севастополя. Любопытно, что даже внешне Кабаев и Зубов были очень схожи; в наружности последнего также «не было ничего замечательного: небольшой рост, сухощавое старообразное лицо, серые глаза с кротким выражением, телосложение умеренное, ухватки в движениях казацкие; — один только висевший на шее большой серебряный крест, очень похожий на наперсные, очень отличал его от всех простых казаков»[80]. История этого креста замечательна: несколько таких крестов на голубой ленте императрица Александра Феодоровна с началом Крымской кампании прислала в армию для раздачи храбрецам. На кресте, кроме распятия, были по углам изображены архистратиг Михаил, Георгий Победоносец и Николай Чудотворец. На обратной стороне располагалась надпись: «Бог нам прибежище и сила, а спасение крест».
