Любовь делает тебя уязвимым. Слабым.
Мне нужно увидеть их, каждую из моих оставшихся сестер. И возможно, мне придется убить их, но уже не из мести, а чтобы защитить Элль.
Моему взору открывается луг. Небольшой ручей несет свои воды к серебряной реке. Я опускаюсь на колени, смываю с лица слезы.
– Хотела бы я не любить ее, – шепчу я своему искаженному отражению в водном зеркале. Все было бы проще. И в первый раз я задаюсь вопросом, стоит ли вообще любить.
Хвостовой плавник выныривает из воды, брызгает на меня сыростью. Только сейчас я вижу, как гибкое тело русалки, извиваясь в быстрых потоках ручья, исчезает в воде вниз по течению.
Ничего не поделаешь, отмечаю я и, вздыхая, поднимаюсь. Элль вошла в мою жизнь. Я не могу изменить то, что она затронула мое сердце. Я могу только жить с этим.
Со странной тоской в груди я смотрю им навстречу, Элль и охотнику на ведьм. Пришло время расстаться с ней и пойти по пути, предначертанному мне.
Колодезная ведьма и Крысиная королева
Уже темнеет, когда мы наконец видим вдалеке маленький дворик с ветряной мельницей в небольшой долине у реки. Ярко освещенные окна заманчиво смотрят в наступающую ночь. Коровы и телята спят на огороженном пастбище, с десяток лошадей пасутся на втором. Распахивается дверь, на темный двор падает золотистый прямоугольник света. Испуганно визжит кошка. Выходит женщина: ее фигура – не более чем нечеткий контур, кто-то зовет ее за спиной, из недр дома доносится смех, потом дверь захлопывается. Женщина подходит к кирпичному колодцу, опускает ведро. Я слышу тихий скрип ветра, мягкий удар о дно.
Женщина поворачивает голову: она тоже нас услышала. Элль что-то бормочет во сне. Я крепче прижимаю ее к себе.
Женщина недоверчиво смотрит на нас, одна рука – на рукояти кинжала, заткнутого за пояс. Когда она узнает охотника на ведьм, ее взгляд светлеет. Смеясь, она летит ему навстречу и обвивает руками его шею.
Я стою, словно застыв на месте. Ее губы на его. И во мне все холодеет.
– Какой приятный сюрприз! – смеется она, отрываясь от него. Затем ее взгляд находит меня и Элль. Она прищуривается. – Ты со спутниками? Виктору это не понравится.
– Да, – просто говорит он, обнимая ее за плечи. – Идем издалека и очень проголодались. Нам нужен отдых и хорошая еда.
Она еще теснее прижимается к нему.
– Для тебя – все, что угодно, – воркует она, и мне становится плохо. Я пошатываюсь, мои ноги странно немеют, голова словно ватная. Элль беспокойно ворочается в моих руках. Она чувствует мое напряжение.
