– Я могу сослаться на твое мнение в письме государю? – спросил Горчаков.
– Можете, ваше превосходительство, – холодно бросил Ардатов, прекрасно понимая, куда клонит командующий. – Более того, я готов остаться в городе, чтобы доказать правоту своих слов.
– Вот и прекрасно. Дмитрий Ерофеич, приказываю больше резервы к переднему краю не подводить, дабы сберечь наших солдат от вражеского огня. Завтра я собираюсь лично посетить передовые позиции для поддержания духа наших воинов. Михаил Павлович, ты со мной?
– Конечно.
– Тогда все свободны, господа. А ты, Михаил Павлович, задержись, – сказал генерал-адъютант, а все генералы, приглашенные на встречу с командующим, быстро покинули комнату.
– Зря ты на меня обижаешься, Михаил, – миролюбивым тоном начал командующий, едва только они остались наедине. – За потерю Севастополя государь в первую очередь спросит с меня, а не с тебя.
– Я, по-моему, никогда не подавал повода считать себя сторонним наблюдателем, ваше превосходительство. И всегда был готов разделить ответственность за судьбу города. Сейчас, когда в Севастополе нет Корнилова, Истомина, Нахимова и Тотлебена, я считаю своим святым долгом приложить все усилия для его защиты.
– И потому ты так откровенно топчешь Ерофеича?
– Я ничего не имею против него как человека, но пост, который он занимает, однозначно не для него. Мне было бы куда спокойнее, если бы Севастополем командовал Хрулев.
– Своего знакомого выдвигаешь? – хитро спросил командующий, явно намекая, что Ардатов и Хрулев вместе принимали участие в походе на Ак-Мечеть.
– А хоть бы и так! Степан Александрович куда как ответствен и инициативен, не то что Остен-Сакен.
– Полностью согласен с тобой, Михаил Павлович, – произнес Горчаков, а затем с печальным вздохом добавил: – Если бы ты только знал, сколько писак, подобно Жабокритскому или князю Васильчикову, доносят на тебя государю императору! Твое счастье, что он полностью верит тебе. Да и воинская фортуна благоволит твоим начинаниям. Но ведь когда-нибудь и она может отвернуться от тебя. А вместе с тобой и от меня, грешного.
– Я так понимаю, Михаил Дмитриевич, что ты не хочешь снимать Ерофеича с должности командующего гарнизоном. Правильно?
Горчаков дипломатически промолчал, и Ардатов продолжил свою мысль:
– Давай сделаем так: чтобы и овцы были целы, и волки сыты, – многозначительно произнес граф. – Пусть Остен-Сакен остается. Но только оборона Городской и Корабельной стороны будет полностью находиться в руках генералов Хрущева и Хрулева. И препятствий он им чинить никаких не будет.
