Король в очередной раз кивнул головой своему собеседнику, чем вызвал у того глухое раздражение. Посол отметил, что каждый раз, когда его венценосный собеседник в знак согласия кивает головой, он неизменно дает уклончивый ответ. Так случилось и в этот раз.
– Право, я весьма польщен вашим доверием, сэр Питт, но следует ли считать падение Севастополя полной и окончательной победой в этой войне? Если Россия не развалилась после падения Москвы в тысяча восемьсот двенадцатом году, то взятие Севастополя явно не станет тем детонатором, который сможет развалить всю Российскую империю. Вот если бы ваши войска овладели Крымом или произвели вторжение в глубь России.
При этих словах лицо британского посла залилось краской праведного гнева. Ах, сколько различных слов он хотел сказать своему упрямому собеседнику! Однако он был вынужден молчать ради достижения важной цели.
– Все, что вы только что изволили перечислить, ваше величество, непременно будет! Обязательно будет, смею вас заверить! – с убеждением воскликнул сэр Питт, с силой прижав руку к сердцу.
– Когда? – быстро уточнил Оскар. – Когда это случится? Назовите хотя бы предположительные сроки.
– Вы требуете от меня невозможного, ваше величество. Планы командования объединенных войск мне неизвестны. Возможно, это будет к концу года, возможно, весной или летом будущего года. Я не дельфийская пифия и не могу предсказывать будущее. Единственное, что я могу сказать с полной уверенностью, Севастополь падет гораздо раньше, чем ваши солдаты вступят в Финляндию.
– Кстати о Финляндии. В прошлую беседу я так и не услышал от вас ответа по вопросу Аландских островов. Вы обещали уточнить позицию вашего правительства относительно будущего этого главного перекрестка Балтики. Каков ответ Лондона? Лорд Пальмерстон готов признать их частью Швеции?
На лице сэра Питта отразилось замешательство, всего на несколько секунд, но их вполне было достаточно, чтобы предугадать ответ посла.
– Понимаете ли, в чем дело, ваше величество, – начал юлить Питт, – лорд Пальмерстон безусловно склоняется к варианту передачи этих островов в пользу шведской короны, однако не только мы одни решаем вопрос об Аландах. Есть еще наш союзник, император Наполеон, а у него несколько иное видение относительно дальнейшей судьбы этих островов. Со своей стороны, мы, естественно, сделаем все возможное, чтобы Аланды отошли Швеции, но полной гарантии на данный момент мы дать не можем. Я говорю вам это открыто, поскольку являюсь другом шведского королевства и между нами не должно быть никаких недомолвок. Надеюсь, этот досадный факт не станет камнем преткновения на пути дружбы между нашими странами.
