Только убедившись, что подзорная труба надежно закреплена, он направился вниз по вантам к палубе, расположенной так далеко внизу.
— Вы говорите, что дымка сгущается? — Латик спросил его почти до того, как его ноги коснулись юта, и Аплин-Армак кивнул.
— Так и есть, сэр, — ответил он, изо всех сил стараясь, чтобы это не звучало так, как будто он оправдывался за неудовлетворительный отчет. — По моим прикидкам, с последнего разворота барометра наша видимость уменьшилась минимум на четыре или пять миль.
— Гм. — Латик издал почти бесцветный, уклончивый звук, который служил для информирования мира о том, что он думает. Через мгновение он снова посмотрел на небо, устремив взгляд на юго-юго-запад вдоль залива Терренс, навстречу ветру. На горизонте, несмотря на относительно ранний час, виднелся намек на темноту, и над этой темной линией поднимались облака со странными полосами и черными, зловещими основаниями. Там, на планете под названием Земля, о которой ни Латик, ни Аплин-Армак никогда не слышали, эти облака можно было бы назвать кучево-дождевыми.
— Что с давлением, шеф Вайган? — спросил Латик через мгновение.
— Все еще падает, сэр, — голос главстаршины Фрэнклина Вайгана был несчастным. — За последний час больше семи пунктов, и скорость растет.
Аплин-Армак почувствовал, как напряглись его нервы. До введения новых арабских цифр было невозможно обозначить интервалы на циферблате барометра так же точно, как они делились теперь. Однако для целей прогнозирования погоды имело значение не столько фактическое давление в любой данный момент, сколько наблюдаемая скорость изменения этого давления. Падение более чем на семь десятых дюйма ртутного столба не более чем за час — довольно высокий показатель, и он обнаружил, что поворачивается, чтобы посмотреть в том же направлении, в котором смотрел Латик.
— Мастер Аплин-Армак, будьте так любезны, передайте мои поздравления капитану, — сказал Латик. — Сообщите ему, что барометр быстро опускается и что мне не нравится погода.
— Есть, сэр. Ваши комплименты капитану, барометр быстро опускается, и вам не нравится, как выглядит погода.
Латик удовлетворенно кивнул, и Аплин-Армак направился к люку на юте чуть быстрее, чем обычно.
* * *
Чувство юмора лейтенанта Латика, возможно, и оставляло желать лучшего, но его чувство погоды, к сожалению, не оставляло.
Ветер резко усилился, поднявшись от легкого бриза чуть более восьми или девяти миль в час, до чего-то гораздо более сильного за какие-то двадцать минут. Волны, которые недавно были едва ли два фута высотой, с легкой россыпью похожей на стекло пены, теперь были в три раза выше, с белыми пенистыми гребнями повсюду, и полетели брызги. Моряк назвал бы это марсельным бризом и был бы рад увидеть его в нормальных условиях. При скорости ветра чуть менее двадцати пяти миль в час такой корабль, как «Дестини», развил бы скорость, возможно, в семь узлов при почти попутном ветре и всех парусах на брам-стеньгах. Но такого рода усиление за столь короткий период было крайне нежелательно, особенно учитывая, что барометр продолжал падать все более быстрыми темпами. Действительно, можно было бы почти сказать, что он начал падать стремительно.
