Согласно нашему плану, мне следовало вернуться в Северную Каролину и принять участие в испытании силтуксимаба. Этот единственный препарат от iMCD, находящийся на этапе клинических исследований, был прямо нацелен на один из важнейших факторов заболевания. Именно на такой подход я и рассчитывал. Компетентность, планы и действие. Я ликовал.
В конце приема доктор ван Ре провел меня по коридору, чтобы познакомить с другим больным iMCD, моим ровесником, который тоже несколько месяцев пролежал в критическом состоянии в отделении интенсивной терапии, а потом едва не умер от рецидива. Он пережил ряд инсультов, у него удалили значительную часть ободочной кишки, а теперь он практически полностью выздоровел благодаря тому самому экспериментальному препарату, который доктор ван Ре порекомендовал и мне. Он показал мне мое будущее – и тем самым подарил такую надежду, какой я не имел уже много месяцев. Я возвращался домой, но на этот раз был вооружен и опасен. Больше никаких пассивных упований.
По крайней мере, таков был план. На следующий день мы вызвали такси, чтобы ехать в аэропорт. Я сел в машину и по дороге почувствовал, что болезнь возвращается. Усталость и тошнота нарастали уже пару дней, но я, сосредоточившись на общении с доктором ван Ре и планах, старался не делать выводов. А затем последовало сильное ухудшение. Чтобы подтвердить свою догадку, в аэропорту я открыл почту и посмотрел результаты анализов крови, выполненных в клинике ван Ре. Вопросов не осталось. Мой организм, моя кровь сказали мне все.
Начинался третий раунд.
Мы вышли из терминала, снова сели в такси и вернулись в больницу. Я был разочарован и напуган. Но, по крайней мере, я находился в Мекке для людей с моей болезнью.
Доктор ван Ре немедленно нас принял и назначил более высокие дозы кортикостероидов, которые уже один раз спасли меня в больнице Рекса, а также двойную дозу химиотерапевтических препаратов, которые сохранили мне жизнь в клинике Университета Дьюка.
Через несколько дней стало ясно, что они больше не помогают. Болезнь Кастлемана разгоралась.
Мне быстро начали проводить диализ: почки отказывали и надо было компенсировать их функцию. Ежедневно и неоднократно делали переливание крови, тромбоцитов и альбумина. Несколько раз в неделю из брюшной полости выводили шесть-семь литров жидкости. В моем организме непрерывно что-то появлялось и исчезало, поступало туда и уходило, останавливалось, возобновляло работу и вновь отказывало.
