– Вот и наш герой, – улыбнулся Федору Куликов. – Добрый вечер. Извини, что опоздали. Пока собрались… Женишься – узнаешь, как бывает.
– Николя! – укорила офицера низенькая, пухленькая дама.
– Молчу, молчу, дорогая! – улыбнулся Куликов. – Алевтина Григорьевна, Полина Александровна, позвольте вам представить Федора Ивановича Кошкина. Золотые руки, светлая голова, гордость Тульского оружейного завода.
Федор снял с головы котелок и поклонился.
– Здравствуйте, ваши благородия.
– Обращайтесь к нам по именам и отчествам, – предложила Полина Александровна – та самая пухленькая дама, удивительно походившая на мужа. Жена Рогова, высокая и худощавая, сморщилась, но кивнула.
– С этой будут проблемы, – оценил Друг.
– Дамы, прошу! – Куликов указал на ресторан. – Нас стерлядка заждалась. И молодая телятина.
Он плотоядно пошевелил усами. Швейцар открыл им дверь, и компания вошла в ресторан. Там офицеры и Федор сдали головные уборы гардеробщику, дамы остались в шляпках. Подскочивший официант отвел их к столику. Тот располагался у сцены, где бренчал на пианино молодой человек с длинными волосами и во фраке. Стол укрывала белая, накрахмаленная скатерть. Поверх стояли фужеры и лежали серебряные приборы.
– Я не умею ими пользоваться! – запаниковал Федор. Мысленно, конечно.
– Не ссы! – отозвался Друг. – Я умею.
Офицеры помогли женам сесть, заняли места рядом. Федор примостился с краю.
– Шампанское неси! – велел Куликов официанту. – И стерлядку под соусом бешамель.
– Сей минут! – сказал официант и умчался. Обратно появился с серебряным ведерком в руках. Из него торчало горлышко бутылки. Официант поставил ведерко на стол, сорвал с горлышка фольгу и с легким хлопком извлек пробку. Завернув бутылку в салфетку, разлил шампанское по бокалам. После чего снова убежал.
– Дамы, господа! – Куликов поднял свой бокал. – За здоровье присутствующих!
– И награды! – добавил Рогов.
– Будет здоровье, будут и награды, – хмыкнул Куликов и в два глотка осушил бокал.
– Николя! – укорила его супруга.
– Ерунда! – ответил Куликов. – Легкая шипучка.
Федор пригубил из своего бокала.
– Кислятина! – пожаловался Другу.
– Она вся такая, – отозвалось в голове. – Виду не показывай. На нас смотрят. Сейчас мы их удивим.
– Вдова Клико? – спросил Федор, ставя бокал.
– Точно! – кивнул Куликов. – Разбираетесь, Федор Иванович? Не ожидал.
– Доводилось пробовать, – скромно сказал Федор. Дамы наградили его удивленными взглядами.
Подскочил официант с подносом. Расставил перед гостями тарелки с запеченной стерлядью, в центр стола водрузил блюда с тонко нарезанным пшеничным хлебом. Федор наколол вилкой ломоть и положил на тарелку перед собой. Затем взял правой рукой странный нож, походивший на лопатку. Прижал вилкой стерлядку к блюду и легким движением срезал филе с хребта. Отделив кусочек, обмакнул его в соус и отправил в рот. Положив приборы, отломил от хлеба кусочек и бросил следом. Прожевал – вкусно. Внезапно в нем проснулся аппетит, и Федор набросился на угощение. Ел быстро, но аккуратно, сопровождая каждый кусок глотком из бокала. Не успел опомниться, как стерлядка кончилась. Этим тут же воспользовалась Куликова.
