Той же осенью Бела Кун отправился на уральский фронт. Там он встретился со своим старым соратником — Ференцем Мюннихом. Они снова вместе дрались против беляков.
О ноябрьских днях 1918 года мы можем опять прочесть в воспоминаниях Яноша Ковача:
«…В один из ноябрьских дней, после обеда, я пошел в гостиницу «Дрезден». И вдруг вижу, на улице огромная толпа, слышу, кого-то шумно приветствуют. Подойдя поближе, я увидел на одном из балконов товарища Ленина. Он произносил речь. Из его речи, часто прерываемой криками и рукоплесканиями, я, несмотря на то, что плохо знал русский язык, понял все-таки! что в Венгрии произошла вчера какая-то революция, но так как я опоздал, то все ж не понял точно, в чем дело. Вскоре товарищ Ленин закончил свою речь, а после него начал выступать стоявший с ним рядом товарищ Бела Кун. Сильным, могучим голосом произнес товарищ Кун что-то по-русски, потом заговорил по-венгерски: на митинге было очень много венгров. В числе прочих стояли тут же солдаты интернациональных отрядов, которые приехали на военную переподготовку. Ликованию и радости их не было конца. «Ребята, домой поедем! — кричали они друг другу. — Покончим с буржуазией!» И все спрашивали товарища Бела Куна: «Когда поедем?»
После этого дня военнопленные стали настойчиво готовиться к отъезду.
Бела Кун телеграфировал товарищам, которые жили не в Москве, чтобы они немедленно приезжали и являлись в помещение Венгерской группы.
…4 и 5 ноября мы собрались на партийное собрание. После доклада товарища Бела Куна о революционной ситуации присутствовавшие решили, что теперь надо перенести Компартию Венгрии в Будапешт.
…6 ноября 1918 года Бела Кун вместе с Кароем Вантушем и еще двумя товарищами уехали из блиставшей алыми огнями Москвы.
На площадях Москвы вспыхивали фейерверки. Со стен Кремля, из окон «Метрополя» и других зданий вытягивались сверкающие снопы прожекторов и вкось и вкривь пересекали Москву.
В такие праздничные часы провожал я на Александровском вокзале вместе с другими товарищами тех, что уезжали домой.
Прощание с товарищем Бела Куном было трогательным для меня не только потому, что он уезжал, а я оставался, а потому еще, что тогда впервые, поцеловались мы с ним.
…Я покинул Москву 10 января 1919 года и десять дней спустя встретился с Бела Куном на Вышеградской улице.
С какими надеждами провожали товарищи Бела Куна в Венгрию, с какими надеждами и даже уверенностью уезжал он сам, легче всего судить по его кратким строчкам, написанным в 1934 году:
