— Простите, господин, — пролепетал вымотанный и испуганный мальчик, с надеждой предложив. — Если пожелаете, я могу сыграть вам или станцевать…
Новый рывок за волосы, вздергивающий его с колен:
— Я похож на нежную барышню?!
— Простите, господин…
— Плохо стараешься, дрянь! — широкая ладонь наотмашь пришлась в лицо.
В ушах зазвенело, из носа и разбитых губ хлынула кровь. Опираясь на руки, упавший Айсен не смел ее утереть.
— Господин, позвольте мне загладить свою вину так, как вам угодно…
— Ты не слишком старателен!! — фыркнул Магнус, с удовольствием наблюдая, как от ужаса черные зрачки все больше вытесняют синь. Мальчик даже не посмел закрыть глаз перед ударом.
— Или ты специально обманываешь своего господина?!
Айсен отчаянно затряс головой, насколько это позволяла снова вцепившаяся в волосы рука.
— Раба, который не повинуется хозяину, следует наказать… — с наслаждением протянул мужчина, оглядываясь.
Пинком, от которого пошатнулась даже каменная резная опора, он скинул с низкого столика вазу и прижал юношу животом к столешнице. Спустя мгновение руки и ноги раба были уже обмотаны поясом вокруг ножки.
— Господин, смилуйтесь!! Позвольте мне показать…
Что именно Айсен хотел показать, узнать не пришлось. Мольбы раззадорили еще больше, и хозяин только заметил:
— У тебя нежная кожа. Не стоит портить ее с самого начала.
А потом на невольника обрушился широкий ремень. Наслаждаясь зрелищем приподнятых округлых маленьких ягодиц, выставленного беззащитного розового отверстия между ними, гладких яичек, сейчас сморщенных и вжатых, господин постепенно начал бить так, чтобы все удары приходились именно туда.
— Господин… пощадите… — по щекам катились невольные слезы.
— Ты усвоил урок?
— Да, господин… — хрипло выдавил мальчик. Ног он не чувствовал, а ниже поясницы все горело огнем.
— Иди умойся! — скомандовал мужчина, освобождая его руки и ноги. Милостиво позволяя смыть с себя остатки потекшей краски.
Айсен был уверен, что ему не встать, но каким-то запредельным усилием, шатаясь и цепляясь за все, что попадалось на пути, добрался до искомого.
— Иди ко мне! — хозяин снова звал его. Пушистые ресницы ломким движением взметнулись вверх…
— Шустрее!
…Это продолжалось долго, почти до утра. Чтобы не кричать в голос, Айсен закусил простынь, и ее ткань намокла от слез, которые он никак не мог сдержать. Несмотря на приказ хозяина и на свое собственное желание оказаться как можно дальше от него и как можно дольше, в конце — мальчик смог лишь пошевелиться, сворачиваясь клубком. Его подхватили за ошейник и отволокли куда-то, как собаку…
