По глазам было видно, что Кантор желал бы высказать много «нежных» слов своему ученичку по возвращении домой, но вместо того произнес только:
— Поздравляю… — мужчина устало потер виски. — Сегодня ты приобрел удачное романтическое амплуа!
— Простите…
— Да мне-то что сделается! А вот как бы ты потом не пожалел о своем упорстве!
Айсен промолчал.
И все же даже Кантор был вынужден сдаться, едва ли не скрипев зубами, когда молодой человек засобирался в дальний путь. Так бездарно загубить все усилия, рисковать сложить голову каждый день ради чьей-то постели! Святому Якову, что ли, помолиться, чтобы излечил мальчишку от безумия!
Правда, основываясь на собственном богатом опыте, он мог сказать, что в подобных запущенных случаях не помогут ни самые горячие молитвы, ни разумные увещевания…
— Придется тебя провожать! — заключил менестрель, прежде чем некуртуазно надраться в одиночестве от внезапной тоски.
По счастью, известия пришли раньше, чем Айсен успел совершить фатальную ошибку. Во-первых, осада Фесса была снята, окончившись ничем, а после боя в районе Уджды и позорного поражения, рыцари — иоаниты и вовсе были вынуждены убраться в Валетту зализывать раны. Христово воинство все больше теряло влияние на Востоке, а о Фейране пришло короткое скупое известие: его видели и видели живым в Уджде.
Теперь Филипп, радовавшийся происходящему благодаря трубадуру перелому в судьбе юноши, оказался непреклонен, и взятый тиски между Керами и Кантором, Айсен был вынужден согласиться дождаться ответа на посланное Фейрану уже в Фесс письмо. Когда же он все-таки пришел, Филиппу оставалось лишь пожать плечами, сказав себе, что он сделал все, что в его силах, чтобы предотвратить трагедию:
— Признаться, я не ожидал, что он согласится! — заметил мужчина, зло отбрасывая от себя ни в чем не повинный лист.
Ослепший из-за вдруг выступивших от слез, Айсен отвернулся к окну, обессилено оперевшись на подоконник. Его шатало и кружило от нахлынувшего избытка чувств: он приедет!!! Любимый приедет сюда… и испытание закончится! Совсем скоро.
— Не так уж скоро! — бросил Кер, кажется, последние слова юноша произнес вслух.
— Я ждал почти два года, подожду и пару месяцев!
Мысленно Айсен был не здесь и не один. Страшно подумать, они могли разминуться с любимым в дороге!
— Ты так любишь его? — тихо спросил Филипп, подходя и опуская руки ему на плечи.
— Да.
— Жаль… — вырвалось у мужчины.
— Мне — нет!
Айсен обернулся, и Филипп осекся: такого света в глазах Кер не видел ни у кого и никогда!
