Мы навалились сверху и некоторое время шумно повминали Боба в песок, как тесто, а потом поднялись и, беспрестанно цепляя друг друга, отбегая и догоняя, уворачиваясь, уходили вглубь косы, и солнце светило у нас прямо над головой, и наши загорелые тела не оставляли почти никакой тени.
Мы вошли в лес. Я прошёл по толстому стволу упавшего дерева и спрыгнул на узкую тропинку, вправо и влево по которую переплетались густые заросли.
Заросли простирались и высоко вверх, туда, где было солнце, и где возилась, щебетала, свистела многочисленная живность, умеющая ползать и летать.
А здесь, внизу, было сумрачно и тихо. Под ногами мягко пружинил толстый сырой ковёр из многолетних прогнивших остатков растительности. Повсюду, как в подводном царстве, свисало множество лиан, толстых и тонких.
Они висели над тропинкой, перед носом, проволакивались по лицу, цеплялись, заплетались, и я жалел, что не захватил мачете.
Солнце не пробивалось сквозь густую листву даже на малую часть.
Высоко над головой попадались треугольники в листве, сквозь которые было видно даже не небо, а просто светлые отрезки, и никак не верилось, что где-то сейчас наступает неистовая жара, палящий зной.
— Ох, — сказал Лагуна, останавливаясь. — Совсем забыл. Я должен быть к обеду.
— А в чём дело? — спросил я.
— Я с братом еду, — сказал Лагуна. — В столицу.
— С братом?
— Да, — сказал Лагуна. — Сам понимаешь. А ты там жил в детстве?
— Когда это было, — сказал я. — Давай хоть поедим.
— Давай поедим, — согласился Лагуна.
— А ты успеешь приехать?
— Когда? — не понял Лагуна.
— К вечеру.
Лагуна задумался.
— Ладно, — сказал я. — Идём, подождём Боба. Должен же он принести свой рекордный улов.
У большого дупла сидели чемпионы. Они смотрели, как мы выходим из зарослей на вытоптанную поляну. Мы остановились. Прошла напряжённая минута, и крупный одутловатый парень сказал:
— Привет…
Мы едва заметно кивнули, не сводя с него глаз. Это был Чехол. У него самая многочисленная компания на побережье.
— У вас здесь обмен? — спросил Лагуна.
Все сидели в ожидании. Здесь были хилые ребята, и лица у них были вялые.
— Ты догадливый человек, Лагуна, — сказал Чехол важно. — Я рад за тебя.
Лагуна хмыкнул. Он покосился на меня. Я смотрел вдаль. Я не переваривал Чехла. А недавно мне посчастливилось и подискутировать с ним. Посчастливилось — потому что с Чехлом не было его отличников. Я сильно помял его, потому что спорил хорошо, и мне удалось сбить его и оглушить, и Чехол уже давно поправился, но с расплатой не торопился.
