Мы заехали на заброшенную стройку. Она совсем не изменилась. Всё покрылось пылью, заросло. Тёмные недостроенные здания с провалами окон образовывали целые улицы. По сути, это был целый город. Жутковатое это место, особенно ночью.
Машину бросало по ямам. Мне почудилось, что за углом что-то мелькнуло, но в это время грузовик накренился. Мы боком проехали по крутому склону. Я выворачивал баранку, но мы крутились на месте, из-под колёс струями летел песок. Мотор взревел, и грузовик вдруг рванул с места, я успел направить его в чёрный проём.
Показалась большая пустошь среди построек, вся будто облитая лунным светом.
Я подвёл машину к подвалу большого мрачного дома.
Это и был изъян. Глушь здесь была страшная. Сразу со всех сторон навалилась ватная тишина. В ушах зазвенело. Под ногами похрустывало стекло. Везде толстым слоем лежала песочная пыль. Все искривлено, перекошено. Тут до меня дошло, что нам самим придётся выгружать эти ящички.
Я поделился этим соображением с Опытом, а он в ответ дисциплинированно показал пачку новеньких купюр и сказал:
— Не пожалели монет. А нам что? Нам все равно. А завтра кутнём. Вот она — жизнь. Без обмана.
Мы осмотрели подвал. Лунный свет просачивался слабо, растворяясь серым пещерным полумраком. С голых стен редкими блестящими струйками стекала тёмная вода.
Дневное солнце было бессильно перед этой сыростью, защищённой толстыми стенами.
Это было подходящее место.
Мы взялись за дело. Таская ящики, я пятился спиной, а Опыт подпирал свой край животиком, мы спускались и в сыром подвале стараниями Опыта укладывали их.
Потом мы устали, начали спотыкаться. Полуживой Опыт всё время недосчитывался одной ступеньки. Он предельно осторожно осваивал последние метры, но вскоре снова терял бдительность.
Я цеплялся за провода. Раньше их не было.
Кузов был урожайно полон, и мы здорово устали, пока все перетащили.
Легковерный Опыт отсутствующе сидел на одной коробке, свесив дрожащие ручки. Он достал из своей курточки плоскую бутылку, и мы по очереди приложились.
Опыт постучал по стене, но в глаз ему попало, он стал протирать вытянувшуюся мордашку.
Я протянул ему бутылочку, и Опыт без лишних слов прикончил остатки и отбросил посуду.
— Хорошо, шоу не встретили.
Я вздрогнул. Капля, сорвавшись сверху, разлетелась о гладкую поверхность ящика рядом со мной. Все ящики были, как литые, — без швов и зазоров.
Мы въезжали в город под утро.
