шли в торговлю, а многие — в прислугу. Среди зажиточных горожан было принято нанимать желтых. Считалось, что горничная должна быть японкой, садовник — корейцем, а лакеи — китайцами. Но слуги-китайцы — их звали бойки — задавали тон. Повара, посыльные, даже няни вербовались из них. Они были вдвое дешевле русских и вдвое трудолюбивее. Хорошую прислугу старались брать по рекомендации от знакомых надежных ханьцев.
Японцы занимали во Владивостоке свою нишу. Прачечные, швейные мастерские, мелкий подряд… Японки, не попавшие в услужение, подавались в проститутки.
Третьей азиатской нацией являлись корейцы. Власти относились к ним лучше, чем к другим, и вполне обоснованно. В Уссурийском крае они занимались сельским хозяйством, а не промыслом, как манзы. И в отличие от тех же манз охотно перенимали русские обычаи. Но в областной столице укоренились другие корейцы, не желавшие ковыряться в земле. Потом к ним добавились партизаны.
Другой особенностью Владивостока стало его деление на слободки и пади[53]. Расположенный в гористой местности, он был не очень удобен для застройки. Крутизна Миссионерской, Павловской и Ключевой улиц представляла опасность для экипажей, а с Успенской на Светланскую спускались только пешком. Посьетская и Тигровая улицы также были прокляты извозчиками во всех кабаках. Из-за спин парадных проспектов выглядывали сопки, которые никто не брался застраивать. Поэтому горы, овраги и ложбины разрезали Владивосток на отдельные части. Люди селились там кучно и называли свой кут слободкой.
Вдоль берега Золотого Рога с запада на восток протянулась главная улица города. Сначала она называлась Американской в честь фрегата, на котором приплыл сюда Муравьев-Амурский. Но в 1873 году на другом фрегате «Светлана» в город прибыл великий князь Алексей Александрович. Далекую окраину никогда прежде не посещала августейшая особа, и в честь этого события улицу переименовали в Светланскую. Она шла до Госпитальной пади, постепенно меняя название: Первая Портовая, Афанасьевская, Экипажная и в самом конце Поротовская. Улицы отделяли друг от друга овраги: Машкин, Жарковский, Мальцевский и Гайдамакский. Власти их потихоньку засыпали и выравнивали путь. Так же с запада на восток последовательно шли слободки Офицерская, Экипажная и Матросская. Они начинались там, где кончалась Светланская и, значит, собственно город.
Офицерская слободка была самой приличной — и по составу жителей, и по близости к центру. В ней жили семьи офицеров Сибирской военной флотилии. Часть обитала во флигелях на красной линии, но многим квартир там не хватило, и они строили собственные домики, влезая в долги.
