Командующий, Повелитель Огня и мужик с протезом синхронно вскинули головы.
– Почему ты так решила? – Бархатистый голос оттенила неприкрытая насмешка.
Я передернула плечами.
– Но ведь наследник – это ты. Все так думают.
Сказанула, а сама принялась зорко отслеживать его мимику. Должен же он хоть как-то себя выдать? Угадала или нет? Угадала или нет?!
– Я?! – делано изумился командующий и с нездоровым вниманием подался вперед, кажется, он… забавлялся? – И кто же эти «все»?
Ну, может, и не все, но очень многие.
– Студентки филиала, допустим. Да и вообще… факты на это указывают. Кто еще сделал столько для Воленстира? Ты вроде воевал в рорской войне? Еще тогда командовал своим суперскоростным Легионом. Ты не маг, как и Тамико, но с тобой постоянно таскается охрана в виде генералов и всяких повелителей огней. – Од-Хаар прыснул в кулак. – Некоторые даже считали это… странным, пока не поняли, что к чему. – Кривая шутка, знаю, кривая. – Царь, царевна благоволят тебе, ты богат, творишь что хочешь… Например… – я выразительно приподняла бровь и прошлась по самой опасной грани, – например, выносишь удачно подвернувшимся регесторкам нужные тебе приговоры.
Ох, какой же у Тира обворожительный оскал, аж до костей пробирает, а в животе затягивается сладкий, тугой узел. И да, ему безмерно импонировала моя безрассудная догадливость – вон как довольно глаза сверкают. Поэтому речь свою я заканчивала хоть и с укором, но триумфально:
– Ну и охрана тут… – Ага, ее я уже тоже успела заценить. – Охрана такая, что не подобраться и не выбраться.
А ведь я права. Точно права!
Тир выразительно поглядел на Од-Хаара и с мягким нажимом распорядился:
– Можешь идти, Флориан.
Маг кивнул, подтвердив что-то. Сейчас они обсудят мои предположения за закрытыми дверьми. Жаль, подслушать не позволят.
– Флориан, – окликнул меня Дэш.
Напоследок я обвела всех строгим проницательным взором, задержала его на Шамраге, окончательно потонувшем в своих мрачных мыслях, и отправилась за опекуном.
Эх, и все же, что там у них с Лией произошло? Но я пятой точкой чувствовала, что в этом обществе не принято задавать личных вопросов. Легионеры не поймут.
И тем не менее кое-чего я никак не могла уразуметь.
– Почему, Дэш? Почему за все эти годы он не сказал ей, что все было не так? Не попытался объяснить?
Воленстирец долго молчал и ответил, когда я ни на какой ответ уже не надеялась:
– В Легионе, девочка, только виновным пристало оправдываться.
