Женщина выпорхнула из кабинетика, подмигнула Тимофею.
– Не возражаешь?
– Нет.
– Ну и отлично. – Руна подсела к своему столу, включила персоник, развернувший перед ней виртуальную клавиатуру и метровый экран с эффектом объёма. Такие экраны стали недавно называть виомами – от слов «видео» и «объём».
Феофанов ушёл через четверть часа, привычно призвав остающихся обесточить лабораторию и поставить на охрану.
Руна перестала порхать пальцами по клавиатуре компьютера, подошла к Тимофею, пялившемуся в глубины своего виома.
– Давай поговорим.
– Давно жду, – ответил он.
Она села на стол, подвинув мелкие вещи: лицо тёмное, в глазах тревожный блеск, губы твёрдо сжаты.
– Я не идеал…
Тимофей вскинул руки, собираясь возразить, и женщина досадливо поморщилась.
– Не перебивай! Конечно, меня воспитывала не улица и не Интернет, а среда посложней, и карьеру я начала как блогер. А что такое блогер? Большинство этих «экспертов» начинают анализировать ситуации социума, учить и давать советы в юном возрасте, не имея ни знаний, ни опыта, ни морального права, зато обладая колоссальными амбициями. Их лозунг…
– ИМХО, – усмехнулся Тимофей.
– Терпеть ненавижу эту аббревиатуру!
– Я знаю многих фейсбучников и пацанов на дзене…
– Прошу, не перебивай, имей терпение! Теперь я понимаю, что блогеры – самое паршивое изобретение цифровых технологий, и я, естественно, поддалась влиянию. Гюрзой я стала, пробыв в шкуре блогера шесть лет и заработав приличную сумму денег. Ник у меня был – Алита.
– Алита?! – изумился Тимофей. – Так это твой псевдо?! Я пару раз в прошлом натыкался в дзене на это имя.
Руна отвела глаза.
– Был такой фильм – «Алита, боевой ангел», вот я и взяла имя героини в качестве ника. Потом мне стало скучно, и я потихоньку ушла в стан хакеров, пока не пришли парни из службы безопасности нефтекомпании в форме сотрудников ФСБ. Я согласилась работать на них, не зная, кто они на самом деле. Мне ведь действительно, – Руна горько усмехнулась, – светит тюремный срок. Но после встречи с тобой… с Валерой… я поняла, насколько это мерзко.
– Что именно?
Женщина посмотрела в глаза Бодрова:
– Подглядывать за людьми, воровать информацию, делать бизнес на грязи, обманывать. Можешь не верить, но, что бы ни случилось, я к этой сфере деятельности не вернусь. Понимаю, что простить такое нельзя и верить тоже…
Тимофей остановил её жестом, накрыв ладошку своей рукой.
– Я верю!
Она посмотрела на его ладонь, не убирая свою, улыбнулась, и Тимофей отдёрнул руку.
