– Это можно считать комплиментом?
– Прошу прощения, это не про вас. – Житомирский повёл гостью на второй этаж.
– Почему именно за сорок? – поинтересовалась она, отметив две тёмные фигуры с автоматами в разных концах коридора.
– Женщина этого возраста никогда не разбудит тебя посреди ночи с вопросом: дорогой, о чём ты сейчас думаешь?
– Вообще-то такие вопросы задают чаще девочки шестнадцати лет или дуры.
– Слава аллаху, встречаются и умные, обладающие шармом, такие как вы. У них всегда имеется своё мнение, и они умеют молчать. Такие умницы откровенны и могут сказать тебе прямо, что ты скотина или, наоборот, крутой сукин сын.
– И что вам чаще говорили?
Житомирский засмеялся.
– Восхищаюсь такими вопросами!
– Видимо, у вас действительно большой опыт общения с женским полом.
– Служба такая. Только не говорите, что я прикольный. Меня бесит, когда юная леди начинает утро с этой фразы.
– Сочувствую, но я не юная леди, мне почти сорок, и уже далеко не утро.
Полковник перестал снисходительно улыбаться, ища в словах Руны тайный смысл, но они уже подошли к двери кабинета.
– Проходите, я подожду вас в приёмной.
Руна вошла в помещение, ещё три дня назад произведшее на неё сильное впечатление. Снова вернулась мысль, что кабинет руководителя ФСБ такого ранга должен выглядеть как-то иначе.
Дементий Лазаревич был на месте. На голове старика красовался вычурной формы шлем, а напротив светился виртуальный экран гейм-системы, образуя полусферу. Что рассматривал в её глубине владелец, увидеть Руне не довелось. Как только она сделала шаг вперед, экран погас, а оператор снял шлем.
– Проходите, Руна Симеоновна, присаживайтесь.
Она села на единственный стул перед столом владельца резиденции ФСБ, чинно сложила руки на коленях.
– Мне сообщили, что вы не торопитесь с выполнением задания, – продолжал Дементий Лазаревич надтреснутым голосом. Его прозрачно-серые глаза сверкнули как льдинки. – Доложите обстановку.
– Нечего докладывать. – Она небрежно повела плечиком. – Мне нужно время, чтобы разобраться в головоломных теориях начальства лаборатории. К тому же оно не объясняет всех нюансов своей работы. А спрашивать напрямую нельзя, начнутся подозрения.
– Наверно, это правильно. Хотя ускорить процесс придётся. Как ведёт себя ваш подопечный?
– Мне кажется, что вы возводите на Тимофея Бодрова напраслину. Он не помышляет о побеге за рубеж и не собирается продавать секретную информацию.
– Просто вы не всё знаете, он маскируется.
