– Вот поэтому таких исследователей я бы и стрелял в первую очередь, чтобы остальные задумались о результате своих «научных» изысканий!
– Вы очень… категоричны, – улыбнулась Руна.
– Каким уродился.
– А почему бы нам не пойти в кафешку? – предложил Тимофей, не желавший расставаться с ней.
– Попозже, – согласилась девушка. – Позагораем, я кое-что почитаю, и, когда начнётся жара, можно будет посидеть в кафе.
Каждое её движение было таким соблазнительным, что у Тимофея невольно напрягался пресс, и он подумал, что ни за что не откажется от «продолжения банкета», как бы это двусмысленно ни звучало.
Температура воздуха начала повышаться, приближаясь к тридцатиградусной отметке, и Руна, полежав полчаса под лучами солнца, ушла, сославшись на какие-то неотложные дела. Но записала номер мобильного Тимофея и оставила свой.
– Так вы не возражаете посидеть в кафе? – робко спросил молодой человек, проводив женщину до первых шалашей. – Можем в город съездить, посидеть в ресторане, у нас машина.
– У меня тоже есть тачка, – сказала она с ноткой едва ощутимого превосходства. – Нет, в город не хочу, раз уж приехала на природу.
– Хорошо, я тоже так считаю. Когда вам позвонить?
– Я сама перезвоню в районе семи часов.
Тимофей проводил её взглядом, отмечая неотразимую плавность походки, заметил, что мужчины на берегу озера тоже смотрят на Руну, и порадовался, что он познакомился с ней первым.
Валера встретил приятеля сакраментальным вопросом:
– Запал, старый?
– Да, в общем… – смутился физик.
– Я видел, как ты на неё смотришь. Нельзя так откровенно смотреть на девчонок, у них пропадает интерес.
– Как я смотрю?
– Как кролик на удава. У таких красивых лахудр поклонников пруд пруди, что и отвращает их от большинства откровенных обожателей. Сдаются они только тем, кто с ними на равных. – Валера критически оглядел Тимофея. – Ты мачо хоть куда, и она это оценила. Но, во-первых, тебе стоило бы научиться драться.
– Не хочу я драться.
– Не ради драки, а чтобы защитить и себя, и подругу. Во-вторых, не гляди на неё с покорностью вола, идущего на убой. Тогда у неё появится другой интерес – покорить тебя.
– Не надо называть её лахудрой, – пробормотал Тимофей.
– Не буду, – согласился Грубин. – Хотя причёска у неё по большей части пацанская. Вы даже похожи: у тебя воронье крыло, и у неё крыло… разве что покрасивше.
– Да ладно тебе.
– Не, серьёзно, вы будто у одного парикмахера стриглись. Ну, что она тебе сказала?
– Позвонит в семь, сходим в местное кафе.
